Избранная лирика. Николай Якушев

сердцу,

      которое билось и плакало,

      и тревожилось

      в вечной заботе о сыне,

      стало всё безразлично

      и всё одинаково.

      И оркестра охрипшего

      хмурые звуки,

      запах хвойных венков,

      ещё влажных от инея,

      и мои, в изголовье,

      тяжёлые руки

      и судьбы моей чёткая,

      ясная линия.

      Будет горе —

      а ты не поплачешь об этом,

      и дороги —

      а ты не махнёшь мне рукою.

      Ты лежишь

      под густым электрическим светом,

      Не привыкшая

      к ярким цветам и покою.

      Будет полночь светла

      от январского снега,

      как обычно,

      такая же, очень простая,

      И в открытую форточку

      сразу, с разбега

      молодая снежинка

      впорхнёт и растает.

      Будет утро.

      Весна на зелёной планете,

      и хорошие песни,

      и добрые люди.

      Будет так,

      что и горя не станет на свете,

      лишь тебя

      никогда уже больше не будет.

      Никогда…

      Не помочь никакими слезами.

      Сыновья, сыновья,

      видно, все мы такие —

      матерей мы целуем

      в толпе на вокзале,

      о любви матерям

      говорим на могиле.

      * В окно вагона, словно в прошлое… *

      В окно вагона,

      словно в прошлое,

      глядеть приказывает память.

      Кружит, кружит

      снежинок крошево,

      не зная —

      падать иль не падать.

      Да все равно!

      Найти не просто мне

      знакомый домик на заставе

      и те затоптанные росстани,

      где я тебя

      тогда оставил.

      Как много лет

      легло на плечи нам,

      пожалуй, тяжестью двойною —

      ведь наша жизнь

      была помечена

      разлукой, временем, войною.

      Бродила смерть

      вокруг да около.

      Над полкой,

      где пылились книжки,

      как часто беспричинно трогала

      ты фотографию мальчишки.

      Как часто ты

      сквозь сон нарушенный

      приподнималась на постели,

      к моим шагам

      в ночи прислушиваясь…

      А это листья шелестели.

      Как часто,

      отстраняя плечи

      тебе мешающих прохожих,

      ты вдруг бросалась

      мне навстречу…

      А это был солдат похожий.

      А жизнь уже была измерена.

      Но ты гнала,

      гнала усталость.

      Ты все надеялась и верила,

      когда и полчаса осталось,

      когда уже дыханья не было,

      упав лицом в подушки синие,

      ты свой последний

      выдох сделала

      моим невысказанным именем…

      Навеки в памяти останутся

      снежинки,

      вкрапленные в вечер.

      Напрасно поезд ищет станцию,

      где ты бы вышла

      мне навстречу.

      ЛЕТНИЙ