Поселок. Валентин Гуржи

тормозов: «Ты меня не бросишь, не

      бросишь, да?» Получается, что бы ни случилось, а он заранее обязан на всю жизнь «не

      бросать» свою жену ни под каким предлогом. Своего рода – пожизненное заключение, точнее,

      законное покушение на свободу его творчества. Мысль слабо сказать тяжелая – гнетущая,

      уничтожающая.

      – Значит, любовь может пройти после стольких лет безукоризненных духовных

      отношений? Возможно ли такое?

      Роберт задумался. И в самом деле, «возможно ли такое?» Что удерживает человека от

      перемены?

      – Наверное, в момент выбора – что оказывается сильней.

      – Что?

      – Свобода творчества или любовь.

      13

      – Боже! Это же инквизиторство, Роберт! – Женечка грустно покивала головой кому-то за

      окном. – И ты об этом так хладнокровно говоришь. Разве для тебя твое творчество не важней

      моей любви?

      – Почему «твоей»? – Роберт, не замечая, невольно задал обнаженный вопрос. – Я не в счет?

      – и вышло действительно хладнокровно, как от пресыщенности жизнью.

      Женечка это, наверное, почувствовала, и не ответила. Сам по себе его вопрос уже ответ. Он

      неожиданно подтвердил догадку охлаждения чувств, незаметно пришедшего в их жизнь, и

      непонятно было, как к этому нужно относиться. Так же, как и он, не придавая особого

      значения, видно так бывает во всех семьях, ей не знать, она впервые замужем, а у него опыт и

      не волнуется, значит, уверен в том, что так и должно быть. Чувствовалась личная вина в

      неопытности, вышла очень поздно, не девочка и не женщина, и Робкерт был у нее первый.

      Хотя понимала, что основная вина запоздалого создания семьи лежит на родителях, на

      каждом шагу твердящих дочери в расцвете юных ее лет о благоразумии советской

      «порядочности» будущей супруги в получении высшего образования, а не в счастливом браке.

      Меньшее – позор для советского человека, тем более – для семьи такого авторитетного лица,

      как заместителя главного конструктора завода танкостроения. С уходящими годами она сама

      себе не признавалась, не допускала мысли, что поезд ушел, и приходилось пользоваться тем,

      что осталось. Это и унизительно и так же разумно, как все-таки нужно жить. И определить –

      возникшие к каким трудностям нужно причислить – временным или постоянным. Конечно

      самые опасные постоянные трудности. И если они появились у нее с Робертом, то оставалось

      выяснить причину.

      – Так что же удерживает супруга от перемен, если не любовь? – с нескрываемым

      интересом спросил Роберт.

      – Сила привычки, если не корысть, – подражая Роберту, заверила она.

      – Всему есть предел.

      – Да, но то и другое, что ты сказал, меняет время. Как говорят, время лечит.

      – И изменяет цель, – в унисон добавил Роберт. Ему понравилось направление мысли,

      которую невольно затронула Женечка. Это полностью отвечало его убеждению, что причина,

      по которой ему не везло в семейной