Сказки Гамаюн. Светлана Гамаюнова

по закону, всё имущество за мужем записано. А ты? Вон светлый лорд на тебя глаз положил, можешь к нему в полюбовницы идти, только кому ты больше, чем на три раза в постели потешиться, нужна, нет в тебе женской силы, что мужиков держит. Пустая ты, а в постели, что кукла.

      Это я – то кукла? Когда я от одного взгляда, от одного прикосновения его загоралась, и внутри вся таяла, только бы приголубил, в постели согрел. Я даже не заплакала, отвернулась и пошла. Три дня под лестницей в трактире для посетителей попроще, где он и не бывал уже, пролежала, будто окаменелая. Сердце вообще льдом обросло. Любила я его сильно. Не поверила сперва, что такое быть может. Что ему нужно, моей же любви на двоих хватало? Можно было, конечно, к градоначальнику пойти, может, какое имущество и оставили бы мне, да и вообще, может, бросать бы меня запретили, я этими законами не интересовалась. Мысль одна крутится – уйти, ну не из жизни, конечно, грех это, а далеко, будто и не жила здесь никогда. В деревню не возвращусь, родителей позорить, а куда?

      Вышла вечером – то ли я живая, то ли призрак, шататься не шатаюсь, а улыбнуться не могу. Тут один сказитель сидел, часто к нам захаживал. Увидел меня и говорит:

      – Ты ли это, Стеша? Так все плохо?

      – Может, и не я, – говорю, – кто знает.

      А он посмотрел на меня, накрыл руку своей рукой и сказывает:

      – Чтобы сердце разморозить – у тебя один путь. Если угодно будет богине Макоши, направит она твоего коня в место, где Велес в дикой охоте в зимнюю ночь пролетать будет. На восток надо ехать, там находится место – Перекресток, или Перехлестье миров называется, там

      Я не заплачу, я буду идти,

      Пусть не вижу, что впереди

      Я не брошенная, не оставленная,

      Я печалями не раздавленная,

      Хотя сердце еще заморожено,

      и судьба моя искорежена.

      Ты меня променял пусть

      На другую, на молодую,

      На богатую, статную, знатную

      И в постели очень приятную.

      Я не заплачу и не завою,

      Сердце уже не чувствует боли.

      Всё равно душа хочет жить,

      Своё прошлое изменить.

      Буду опять повторять упрямо:

      Голову вверх, держим спину прямо.

      Я не брошенная, не оставленная,

      Я печалями не раздавленная,

      Поэтому не заплачу и не завою,

      Не захлебнусь в отчаянии и горе,

      Хоть и сердце мое заморожено,

      и судьба моя искорёжена.

      Завтра будет день, а потом ночь.

      Перехлестье беду унесёт прочь,

      А коней богов сумасшедших бег

      Унесёт мороз и растопит снег.

      Я не брошенная, не оставленная,

      Я печалями не раздавленная

      К нам подошла Клевенс.

      – Извините, что вмешиваюсь в разговор, хочу ещё раз сказать, – она качнула головой и присела рядом с нами. – Фрости, прости, но думаю, у тебя была не любовь, а страсть. В истинной любви любят не только тело, но и душу. А ты душу его