Не пытайтесь это повторить. Надежда Первухина

каким-то голубовато-зеленым светом и была вся изрезана непонятными символами. Кто-то словно толкнул меня под руку, и я коснулась пальцами трех символов, выгравированных на крышке: круг, птица, волнистая линия.

      Крышка бесшумно откинулась как на шарнирах, свет усилился, и тогда я увидела его.

      Скелет.

      Он был очень старым, это я определила сразу. Кое-где на нем висели лохмотья истлевшей ткани. Я еще заметила что-то блестящее на зубах черепа и сверкающие, потрясающей красоты браслеты, обхватывающие почерневшие от времени кости запястий.

      – Лекант, – прошептала я. – Это ты?

      Но скелет, разумеется, молчал.

      Что делать?

      Во мне заговорил будущий ученый. Гроб с его содержимым необходимо как можно скорее отправить в музей. И уже там провести исследование, привлечь специалистов.

      Хотя не станет ли специалистам-людям плохо от присутствия этого экспоната, как недавно Димке?

      Вопросы, вопросы…

      Я медленно закрыла тяжелую крышку. Она щелкнула, и тут же с боков выдвинулись ручки. Что ж, очень мило.

      Я потянула за одну из них, и гробница медленно двинулась за мной по воздуху. Так я и шла с нею в арьергарде по самым многолюдным улицам. И что интересно, никто не обратил ни на меня, ни на гробницу внимания. Впрочем, за поздним временем зрителей на улицах было мало. Щедрый, подобно прочим провинциальным городкам, рано ложится спать (во всяком случае, человеческая часть его населения).

      Наконец мы добрались до музея. Меня ощутимо потряхивало, и с ног сыпались личинки – я здорово устала. Ладно, завтра восстановлюсь.

      Я отперла служебный вход своим ключом и втащила гроб внутрь. В музее никого не было, поэтому никто не спросил меня, что это я затеяла.

      Почти падая от усталости, я внесла гробницу в одну из пустых кладовых и поставила прямо на пол. Сияние померкло. Теперь это был просто мрамор странного зеленоватого оттенка.

      – До завтра, Лекант, – прошептала я и закрыла кладовку.

      Теперь стоило поспешить домой. Родители, конечно, волнуются – думают, где это я пропала. А их меньше всего хотелось бы нервировать, они и так со мной натерпелись. И потом, мне нужна хорошая ванна из талька. Или хотя бы сухой душ.

      Я заперла музей, радуясь, что сделала потрясающее открытие. Кто он, этот Лекант Азимандийский? Как его оживить? А в том, что его можно оживить, я не сомневалась. Иначе зачем такие сны? Такие видения? Лекант обрастет плотью и восстанет. И будет живее меня! И скажет мне: «Благословенна будь, Тийя! Здравствуй, моя единственная любовь!»

      Я шла по улице Красных Янычаров и размышляла сразу о миллионе предметов. Но больше всего я думала о Леканте и о Димке – как он там, в гномской больнице? Надо обязательно навестить его в ближайшее время…

      Темнота вдруг сгустилась вокруг меня, словно плотное одеяло, а в следующее мгновение я почувствовала, как в мою шею впиваются острейшие клыки.

      От неожиданности я замерла как вкопанная.

      Вампир?!

      Но наши вампиры на умертвий не нападают, знают, что это глупо и непродуктивно. В нас нет настоящей крови, а лишь магическая зеленая субстанция,