Гетманич Орлик. Иван Корсак

то написал письмо Ивану Скоропадскому, поставленному царем

      гетманом Левобережья: «Если вас останавливает нынешний мой титул,

      9

      который ношу, то не сомневайтесь, я уступлю его вам, как старейшине,

      надеясь, что и вы не пожелаете меня потерять». И страх взял Скоропадского,

      посылал воевать своих против своих же… Один за одним мы освобождали

      города и села, и народ встречал нас хлебом и солью. Наши невзгоды вызваны

      ошибками Турции, бесчинствами татар, и, конечно, свирепствованием Петр І

      устрашил народ. Не удалось тогда на козацкую землю принести нам волю… А

      когда переехали мы с семьей в Стокгольм, то разве нам легче жилось?

      Поверишь, были времена, когда ни хлеба, ни дров, ни свечек. За долги

      ростовщикам закладывал штандарты, перстень обручальный и даже крест

      золотой нательный. Я не стал судиться из-за наследства Мазепы, а свое, все

      что имел, – для общего блага…

      – Отец, я все знал, мне сестры по секрету рассказали…

      – И еще, Григорий. Пойдешь на службу военную к саксонцам – их канцлер

      Флеминг нам помогает. Для тебя уже выписаны документы как лейтенанту

      конного гвардейского полка.

      И уже садясь в карету:

      – Береги мать и сестер… Их, кроме тебя, некому на чужбине защитить.

      Кони рванули с места в безвестные и неблизкие южные края.

      ***

      10

      Конец ноября 1720 года. Из Гамбургского городского банка выходит

      молодой мужчина в богатом козацком однострое и двое слуг-козаков с

      немалым свертком. Они направляются к роскошному фаэтону, как вдруг

      нищий, сидевший на углу улицы, пронзительно свистнул. И, будто из-под

      земли, из боковых улочек повыныривали и кинулись к экипажу десятка

      полтора таких же нищих и подзаборников в лохмотьях. Козак и его слуги

      выхватили сабли. Странное дело, но сабли и шпаги блеснули также и в руках

      нищих, и на ступенях банка вмиг завязалась сеча.

      Внезапно из роскошного фаэтона, словно из сказочной перчатки, стали

      выпрыгивать друг за другом еще козаки и налетели на ватагу подзаборников,

      хотевших, видимо, поживиться свертком из банка. Немного поодаль за

      стычкой из тихо проезжавшего другого фаэтона будто бы случайным

      свидетелем наблюдал посольский Димитриев.

      Поначалу, пользуясь внезапностью и на удивление профессионально

      орудуя шпагами и саблями, нищие окружили козаков со свертком. Однако

      вскоре свежие козацкие силы из «перчатки» начали теснить ватагу

      подзаборников.

      В суматохе вооруженной стычки с головы молодого мужчины в богатом

      козацком однострое слетела шапка, и Димитриев изумленно поднял брови.

      – Сто чертей! Это не Орлик! Или то невероятное совпадение, или нас

      попросту кто-то продал!

      Снова прозвучал пронзительный свист, и вся шайка нищих бросилась

      врассыпную. Через