Сказки русского ресторана. Александр Мигунов

адвоката Шмуклера. Американец, но свой человек. Сошлись на меня, и всё будет окей. А мне, когда денег тебе отвалят, выделишь пару тысяч долларов.

      Перетятько взбодрился. Вот это да! Может, сбывается мечта приобрести собственное фотоателье. “Фото за час” – напишем в рекламе. И можно добавить такую приманку: “Больше часа – фото бесплатно”.

      Врач Эйдельман пощупал шею и уселся спрашивать и записывать. На затруднительные вопросы предлагал правильные ответы. Например, кружится голова и в глазах то и дело расплывается. Назначил ряд различных анализов, а также физиотерапию.

      – Курс лечения – две недели. Приходите ежедневно и расписывайтесь. Девочки вам всё объяснят.

      После первого же сеанса, когда Перетятько расписался, секретарша посоветовала как бы вскользь:

      – Да, каждый день на терапию приезжать нелегко и не удобно. А вы, если времени не окажется, хотя бы заскакивайте расписаться. Можно сразу за два дня.

      С тех пор он не настаивал на лечении, а заскакивал только расписаться.       Адвокат был довольно молодым, но тело его было сильно запущено каким-то неправильным образом жизни. Живот переваливался за ремень, волосы, как будто, сопротивлялись любой попытке их расчесать, лицо было шишками и комками, и припухшим, как у людей, злоупотребляющих алкоголем. Он забросил ноги на стол, как это принято у шерифов в кинофильмах про дикий Запад, положил на колени блокнот и стал Перетятько интервьюировать. Узнав, что с ним встретился эджастер, то есть представитель страховой компании, Шмуклер потребовал дать ему копию интервью, проведённого эджастером.

      – Что же вы раньше не позвонили? – сказал он, просматривая интервью. – Сразу же после происшествия? Задача эджастеров портить кровь. Надеюсь, вы дров не наломали?..

      Временами он хмурился и хмыкал, и это означало, очевидно, что клиент дров таки наломал, то есть эджастеру ответил не так, как следовало отвечать.

      – Ладно, – сказал он, закончив чтение. – Попробуем выправить ваши оплошности. И на будущее – совет: адвокату звоните немедленно, сразу же после происшествия. Вообще, у вас есть свой адвокат?

      Да, Перетятько уже слышал, как другие время от времени говорили мой адвокат, и ему казалось, что эти другие должны быть либо очень богатыми, либо со всеми всю жизнь судились, либо должны знать что-то такое, чего ему никогда не узнать.

      – Нету, – сказал он неуверенно.

      – Хотите, я буду вас защищать?

      Адвокатов он представлял иначе – в костюмах, в галстуках, с бритыми лицами и с аккуратными причёсками. А этот… А может оно так и лучше. С этим, похоже, можно по-свойски.

      – Да, конечно, – сказал Перетятько. – Но я не уверен, что это значит.

      – Ничего. Скоро узнаете, – сказал Шмуклер, и занялся делом, то есть стал задавать вопросы.

      В конце попросил подписать бумаги о гонорарах, и что-то ещё, что Перетятько не понимал, но всё без колебания подписал, поскольку ему уже объяснили, что он ни цента не должен платить