Царская невеста. Валерий Елманов

то, что он тогда на поле сноровисто суетился возле Осипа, я помнил, но вроде бы я встречал его и гораздо раньше, только где, когда и при каких обстоятельствах, выскочило напрочь.

      Меж тем оба кубка были с поклоном протянуты Иоанну.

      – Э-э-э нет, – отстранился тот. – Вон у нас гость, ему и чашу на выбор. Да не боись, – ободрил он меня. – Тут тебя поцелуйный обряд соблюдать никто не заставит, и в сахарные уста мово Елисейку лобзать не занадобится, так что бери смело.

      Вспомнил! Как только Иоанн назвал имя, я тут же вспомнил и нашу случайную встречу перед сожжением Москвы, и мое предостережение, чтобы он не оставался во дворце Иоанна на Арбате. А еще вспомнил, что мне довелось про него прочитать. Кратко, правда, но тут достаточно и одной фразы: «Главный царский лекарь, астролог и… отравитель».

      Я посмотрел на протянутые кубки. Получается, что Иоанн…

      И что теперь делать? Отказаться вообще – силком вольют. Нет уж, лучше самому счастья попытать, авось выберу тот, что без яда. Вот только какой взять?

      Я растерянно уставился на Бомелия, не решаясь сделать выбор. И тут он быстро скосил глаза на левый.

      Подсказка? Неужто он тоже вспомнил? Или, наоборот, на яд показывает. И как поступить?

      Эх, была не была, и я решительно принял кубок из левой руки.

      – А пошто медлил? – подозрительно осведомился царь.

      Ну что ты будешь делать – все ему не по нраву.

      – Выбирал пополнее, – нашелся я.

      – Ну коль выбрал, так пей, – равнодушно, пожалуй, даже слишком равнодушно произнес Иоанн, приняв оставшийся кубок и приветливо подняв его: – Во твое здравие, фрязин.

      – И ты будь здрав, государь, – ответил я и принялся неторопливо пить, одновременно пытаясь распознать подозрительные оттенки во вкусе меда. Смысла в этом, по большому счету, не было никакого, но надо ж чем-то отвлечься от противной мысли, что лекарь подсунул мне отраву.

      Иоанн молча следил, не говоря ни слова, пока я не выдул все содержимое.

      – Благодарствую за угощение, государь, – поклонился я.

      – Погодь благодарить, – усмехнулся он и обернулся в сторону двух здоровенных мужиков, по пояс голых и обряженных в кожаные фартуки. Те тут же подошли поближе и встали за моей спиной. – То жеребий был, – пояснил Иоанн. – Ты хоть и православной веры, а все ж иноземец. Потому и жеребий. Если бы ты мне правду сказывал, в награду чистого медку бы испил, а коль солгал, иного зелья испробовал. Смертного.

      Так и есть – надул меня лекарь. А я его, гада, от смерти, можно сказать, спас. Или не узнал меня? Хотя какая теперь разница – все равно помирать. Обидно. В животе заурчало – не иначе как организм начал отчаянную, но безнадежную борьбу с ядом.

      «Но зачем кому-то убивать меня?» – спросил Маугли.

      Если б я знал. Да и что бы изменило это знание? Ничего.

      – А теперь сядем рядком да поговорим ладком, – добродушно предложил мне Иоанн, указывая на лавку позади.

      Сам он предусмотрительно уселся в кресло с высоким подголовником, которое