Двести веков сомнений. Константин Бояндин

ты сумел отыскать?

      – …Всё это ерунда. Чем больше стараешься закрыться, тем сильнее иллюзия…

      И – совсем близко:

      – Здесь. Давай, посмотрим…

      Скрип двери. Клеммен вжался в косяк.

      Дверь не открылась. И это – иллюзия. Эхо. Но Клеммен готов был поклясться, что ощутил движение воздуха.

      Внезапно комната показалась мрачным местом, где стаями водятся привидения. С трудом сдерживая крик ужаса, Клеммен распахнул дверь и выбежал наружу. Закрыл дверь за собой, прижался к ней, тяжело дыша…

      …– Есть сигнал! – воскликнул Д. в этот момент. – Смотрите! Сорок пять метров! Он где-то рядом. Клеммен! – гаркнул он. – Стой на месте! Никуда не уходи!

      И побежал, следуя прихотливым изгибам коридора.

      Ольт бежал следом.

      Но Клеммен ничего не услышал.

* * *

      …Перепугался я, откровенно говоря, насмерть. Словно кто-то увидел меня и дал понять, что я тут никому не нужен. Что я лишний в этой комнате… Что должен убираться вон.

      Стоял я, стоял, и вдруг слышу другой разговор. Тихий такой. На этот раз голос один. Похоже, читает вслух. Я тихо-тихо оглянулся – никого не видно – и пошёл в сторону голоса.

      Жутко здесь. Половина коридоров тёмная, длинная, со множеством поворотов. Это какие же нужно нервы иметь, чтобы вернуться назад, со всеми болтиками на прежних местах?! А ведь Дом неактивный, «спящий». Представляю, каково здесь, когда Дом «бодрствует».

      Крался я к повороту, откуда голос доносился, и думал – куда Д. запропастился? Когда он так нужен…

      Скорее всего, проверяет мою самостоятельность. Прежде-то он едва не по пятам за мной ходил. Даже неловко было…

* * *

      – Что за чудеса? – опешил Д., едва они выбежали к Т-образной развилке. – Только что был его след! Эиронтаи, вы слышали?

      – И слышал, и видел, – ольт сжимал в правой руке небольшой трезубец из прозрачного голубоватого камня. – Здесь стоял… постоял и пошёл. Похоже, внутрь заходил.

      – Внутрь? – Д. взялся за ручку двери. – Посмотрим.

      – Ненгор, – ольт казался не на шутку встревоженным. – Осторожно, это одна из живых комнат… её невозможно усыпить.

      Но Д. был уже внутри. Он не заметил, что вековая пыль потревожена чьими-то шагами. Никто не заметил бы, потому что пыль успела улечься, как и прежде. Как и Клеммен, Д. сразу же подошёл к ширме и вздрогнул, увидев очертания тела под одеялом. Замер, прислушиваясь и привыкая к ощущениям.

      Музыка.

      Едва заметная. Призрачная, как свет гнилушки в темноте. Нельзя заметить, если вслушиваешься – только если не напрягать слух. Занятно! Есть такая штука – боковое зрение. Как насчёт бокового слуха? А? Стоило сосредоточиться на самом себе, как музыка вновь коснулась сознания. Страшная музыка, призрак гениального сочинения, раз услышишь – невозможно забыть. Холодом потянуло по комнате.

      Силуэт под одеялом пошевелился. Крохотный комок пыли сорвался с покрывала и бесшумно соединился с пыльным сугробом, окружавшим кровать.

      Скрипнула,