Двести веков сомнений. Константин Бояндин

особых талантов. Ну, удаётся иногда что-нибудь высечь из камня или вырезать из дерева. Но это мелочь, баловство. А сейчас память открылась, вся, – и нельзя сказать, чтобы ощущение было особенно приятным.

      Именно потому, что вся.

      Справиться с нахлынувшим потоком оказалось несложно. Кто мог послать письмо? Тот, кто знал его, Клеммена, подлинное имя? А как это можно сделать?

      Мысли прочитать. По словам Д., для всего остального мира Клеммен ушёл в наёмники и не вернулся из экспедиции. Значит… Либо письмо – дело рук Бюро (и глупая шутка, если так), либо…

      Ненгору стало очень не по себе. Память продолжала работать. Где он видел похожий почерк? В двух местах. У лекаря (вот только где именно, не вспомнилось) и… у владельца ресторана! Ничего себе.

      Кто из них?

      По здравому размышлению ясно, что никто. Ни тот, ни другой – не маги, не псионики. Индикации «глаза» на этот счёт не было. Стоп! Было несколько моментов, когда он, Клеммен, не следил за индикацией. Первый: когда покупал рыбу у Партанна, второй: пока был в кабинете у Кинисс. Так. Думаем дальше. Стараясь держаться на расстоянии (письмо лежало на тумбочке у входной двери), Клеммен сделал наброски того, как выглядел конверт.

      Тут в дверь постучали.

      Клеммен едва не вскрикнул от неожиданности. Обгоняя одна другую, в голове пронеслись несколько сумасбродных мыслей. Например, такая: вооружиться кочергой, пинком открыть дверь, чтобы ударить первым.

      – Войдите, – услышал он свой собственный голос.

      – Что это с тобой? – поразился Д. Ненгор стоял в дверном проёме, бледный, с горящими глазами, сжимая в руке кочергу. Взгляд Д. осторожно обвёл прихожую и наткнулся на конверт.

      – А-а-а, – протянул он почти с облегчением. – Вот и тебя заметили. Привыкай. В первый раз это действительно страшно. Смотри…

      Он провёл над конвертом рукой и тот стал… слепым. Ни надписей, ничего. Просто тяжёлый, аккуратно заклеенный конверт.

      – Что… там? – голос Клеммена стал от волнения хриплым.

      – Ничего опасного. Тебя отметили и предупредили, что о твоих способностях знают.

      – Кто предупредил?

      – Понятия не имею, – Д. бесстрашно вскрыл конверт. На тумбочку выскользнула тяжёлая каменная пластинка. На ней была выгравирована правая ладонь с растопыренными пальцами.

      Человеческая ладонь.

      – Так я и думал, – кивнул Д. – Это на память. Можешь выкинуть… но они пришлют новую. Знак отличия, так сказать. Будешь упорствовать и выкидывать постоянно – может случиться, гхм, несчастный случай.

      – Кому же это нужно? – голос у юноши мало-помалу приходил в норму.

      – Пока не знаем, – Д. уселся на тумбочку, разглядывая пластину на отражение. Конверт он смял и подбросил: тот вспыхнул холодным белым пламенем и исчез. – Как видишь, они владеют такими же трюками, что и мы. Более десяти тысяч лет Наблюдатели сталкиваются с этой «рукой», но не могут понять, кто это.

      – Десяти тысяч лет?! – Клеммен впустил Д. в комнату и заказал чая на двоих. – С их-то астральным зрением? Быть не может.

      – Так