Жестокость и воля. Сергей Зверев

куда так гонишь?

      – Сам же сказал – быстрей.

      – Я же не знал, что ты такой лихач, – с некоторой опаской произнес младший лейтенант.

      – Тогда оштрафуй меня за превышение скорости.

      – Шутки у тебя какие-то…

      – Я не шучу.

      – Ты всегда такой серьезный?

      – Я же не таксист, чтобы балагурить.

      Константин немного сбросил газ, и стрелка спидометра замерла на отметке «сто десять». После этого он, совсем как таксист, спросил:

      – Куда ехать-то?

      – Да хрен его знает! – откровенно выпалил гаишник. – Ты когда сюда ехал, «КамАЗ» видел с фурой? Грязный такой.

      – Видел, он меня чуть не снес. Я еще подумал, что водила с утра не проспался после вчерашнего.

      – Это они и есть.

      – Почему они? Я в кабине видел только одного, за рулем.

      Стрельцов нервно заерзал в кресле.

      – Как одного? Почему одного? Их там двое в кабине и еще один в кузове… как минимум. Того, который находился в кабине вместе с шофером, я ранил.

      – Значит, он лежал, – заключил Константин.

      – Нет, ну правильно! – воскликнул младший лейтенант. – Все так и должно быть. Я его ранил, а он лежит в кабине. Ты его не заметил.

      Милиционер заметно повеселел.

      – Ты даешь, Панфилов! А еще говорят – отлично, Григорий, нормально, Константин. Ты мне это, смотри, – он шутливо погрозил ему пальцем.

      – Мне вот что интересно, – усмехнулся Константин, не обращая внимания на перемены в настроении собеседника, – у вас там, гм… в конторе, правилам хорошего тона учат?

      – А что? – насторожился Стрельцов.

      – Вообще-то гаишник представляться должен, но ты, как я посмотрю, молодой и неопытный.

      – Кто, я неопытный? Да я… Ну вообще-то, – Стрельцов вначале возмутился, но затем ему пришлось согласиться с доводами собеседника. – Вообще-то я в Госавтоинспекции недавно, хотя на срочной во внутренних войсках служил.

      – Вэвэшник, значит.

      Константин еще со времен своей службы помнил несколько обидных вариантов расшифровки этого сокращения, но предпочел промолчать.

      – Бывший. А теперь младший лейтенант Стрельцов Георгий.

      Он переложил пистолет из правой руки в левую и протянул ладонь для рукопожатия.

      Константин сделал вид, будто не заметил этого жеста, и намеренно переложил руку на рычаг переключения скоростей.

      – Пристегнись.

      – Что? – не понял Стрельцов.

      – Пристегнись, говорю. На обгон идем.

      – Да ну его, – отмахнулся младший лейтенант.

      Константин осуждающе покачал головой:

      – Я всегда знал, что первые нарушители правил – гаишники.

      – Чего?

      Константин резко повернул руль влево, обходя грузовик-молоковоз, неизвестно откуда взявшийся на дороге.

      Он сделал этот маневр намеренно, желая преподать небольшой урок Стрельцову. Гаишника по инерции швырнуло вначале влево, потом вправо, из-за чего он едва не выронил пистолет.

      – Ты точно гонщик, – ошеломленно произнес он, выпрямляясь. – Раллист!

      – Это