Досье на Крошку Че. Дарья Донцова

совсем уж сладко запела Лика, – ты же умная! Сначала разнюхай правду, а потом приди к Лидии Константиновне и честно скажи: так, мол, и так, ко мне обратилась ваша внучка Катя. Я теперь точно знаю, что ее мамахен сиганула с крыши, вот свидетельские показания. Давайте подумаем: открывать ребенку правду или закопать истину поглубже? Очень хорошо, что я Катьку к тебе отправила, отличная мысль мне в голову пришла!

      – Ты полагаешь? – с явным неудовольствием воскликнула я.

      – Конечно! – с жаром ответила Лика. – Катька упертая, хуже осла. Денег у нее гора, Гарик ни в чем девчонке не отказывает, кредитку ей выдал. Отправится дурочка в детективное агентство, там мигом богатую клиентку прочухают и распатронят по полной программе, да еще расскажут девочке все в деталях: как мама падала, откуда летела да куда упала… Лучше уж ты ей помогать возьмись, спустишь дело на тормозах. Жалко Катьку, ей-богу!

      – Ты Женю знаешь? – перебила я тарахтящую Лику. – Одну из бывших супруг Тришкина.

      – Емельянову? Естественно.

      – Дай ее телефон.

      – Секундочку, – обрадовалась Лика, – в записной книжке пороюсь…

      Получив от Солодко координаты Жени Емельяновой, я села в «Пежо» и схватилась за телефон. Сначала в ухо летели длинные гудки, потом раздалось сонное:

      – Алло.

      Обрадовавшись, я воскликнула:

      – Мы незнакомы, разрешите представиться: меня зовут Даша, ваш телефон я получила от Лики Солодко.

      – Слушаю, – зевнула Евгения.

      – Вы Тришкиных знаете?

      – Ну… да.

      – Мне очень надо с вами поговорить.

      – О чем?

      – Речь идет о жизни и смерти. Пожалуйста, можно я сейчас приеду? С Катей беда.

      – Ничего про Катю не знаю, – снова зевнула Женя.

      – Очень, очень, очень прошу! – взмолилась я. – Лика сказала, что вы сердобольный человек, а речь идет о судьбе девочки!

      – О господи… – вздохнула Женя. – Ладно, прикатывайте.

      Около полудня я стояла у вызывающе дорогой двери из красного дерева. Ждать пришлось недолго, створка распахнулась, на пороге появилась стройная, элегантно одетая молодая женщина. Она чуть прищурилась и воскликнула:

      – Вы та самая Даша, которая сегодня разбудила меня ни свет ни заря?

      – Извините, – улыбнулась я, – к сожалению, обладаю очень нехорошей привычкой: если сама проснулась, отчего-то думаю, что и другие люди уже бодрствуют. А вы, как я понимаю, Женя.

      – Точно, – кивнула экс-супруга Тришкина. – Проходите, хотя, ей-богу, не понимаю, чем могу помочь. Ответила вам по телефону святую правду: ничего не знаю про Катю, я с ней давно не встречалась.

      Продолжая вещать о своей полнейшей неосведомленности, Женя провела меня в гостиную, обставленную мебелью из гнутых трубок, и, указав рукой на нечто, более всего напоминающее огромный кусок прозрачного мыла, предложила:

      – Садитесь.

      Я осторожно устроилась на «мыле». К удивлению, кресло оказалось удобным, оно услужливо прогнулось, потом слегка выпрямилось и обхватило мое тело.

      – Это