Досье на Крошку Че. Дарья Донцова

и отказалась от дурацкой затеи. Теперь так иногда созваниваемся.

      – Зачем ты направила ко мне Катю?

      – Я?

      – Ты.

      – Мне бы и в голову такое не пришло, – растерянно воскликнула Лика. – Ой, только сейчас сообразила! Гарик-то с новой женой перебрался в Ложкино. Я у них была, мимо твоего дома ехала, подумала, что зайти надо, но не срослось. Сразу к тебе бежать показалось неприлично, а потом устала и домой отправилась.

      Ага, добавила я про себя, на заднем сиденье своего «Мерседеса», пьяная в лохмотья. Лика ни в чем не знает удержу, если гулять – то до утра, коли пить, так до потери рефлексов. Иногда я завидую Ликуське: она сохранила детскую непосредственность и обладает умением жить так, как ей хочется, слово «надо» Ликуне незнакомо. Но сейчас нет необходимости рисовать психологический портрет подруги, у меня к ней вполне конкретные вопросы.

      – Ты рассказала девушке о той истории с тюрьмой? – продолжила я их задавать.

      – Она не секрет.

      – Верно, но еще прибавила: «Даша – единственный человек, который сумеет тебе помочь».

      – Я подобное сказала? – изумилась Лика.

      – По утверждению Кати, да.

      – Ну, может, и ляпнула не подумавши, – замела хвостом Солодко. – А что у Катьки случилось? Гарька вновь жениться надумал, и дочурка решила помешать папашке? Я ее очень хорошо понимаю, вереница «мамочек» кого угодно начнет раздражать. Да еще к тому же все бабенки Гарика – жуткие стервы.

      – Все?

      – Как одна.

      – И Юля?

      – Кто?

      – Родная мать Кати.

      – Юляшка? Нет, она вроде была очень милая.

      – А это правда?

      – О чем?

      – О самоубийстве женщины.

      Лика вздохнула:

      – Ну вот, теперь припоминаю. Позвонила мне не так давно Катька и в лоб огорошила вопросом: «Скажи, кто убил мою маму?»

      – А ты что ответила?

      – Правду. Что ничего не знаю.

      – И присоветовала обратиться ко мне.

      – Не совсем так, – вяло отбивалась Лика.

      – А как? – обозлилась я.

      Ликуська издала протяжный стон.

      – Катька привязалась, словно репей! Сначала по телефону приматывалась. Я от нее откручивалась, мол, ничего не знаю, и все. А девчонка словно не слышит, бормочет: «Расскажи честно»…

      Лика говорила долго, я слушала, не перебивая, и в конце концов туман рассеялся.

      Катя была крайне настойчива. Не добившись от Ликуськи нужного эффекта по телефону, девушка приехала к Солодко домой. Причем свалилась ей на голову, словно кирпич с крыши, в крайне неподходящее время: Ликуся, нарядившись в сексуально открытое шелковое платье, поджидала в гости очередного жениха. Солодко, услыхав звонок, сразу распахнула дверь, но вместо мужика с букетом узрела Катьку, которая мрачно произнесла:

      – Не уйду, пока правду не узнаю.

      Пришлось Ликуське, нервно поглядывая на часы, признаваться:

      – Со смертью твоей мамы связана некая темная история. Поговаривают, будто Юля выпала из окна дачи.

      – Выпала или выпрыгнула? – напряглась