Ночные тайны королев. Жюльетта Бенцони

получил некогда рыцарский пояс из рук ее отца, заделался соглядатаем и шпионом самого низкого пошиба – ибо ему предстояло подглядывать в замочную скважину женской опочивальни. Ненависть к невесткам победила муки совести…

      Робер д'Артуа рьяно принялся за дело. Впрочем, особо трудиться ему не пришлось, поскольку беспечные Маргарита и Бланка почти не скрывали своего расположения к братьям д'Онэ. Прогуливаясь в окрестностях Нельского отеля, Робер часто встречал и Филиппа, и Готье; увидев же у них на поясах одинаковые кошели – подарки английской королевы, – он получил и доказательство прелюбодеяния принцесс, и возможность отомстить ненавистной Маго.

      Уведомив обо всем Изабеллу, Робер принялся ждать нового визита английской государыни в родную страну.

      Принцессы же и представить себе не могли, что скоро, совсем скоро им снова предстоит встреча с Изабеллой. Две молодые женщины, за четыре года осмелевшие от своей безнаказанности, совершили непоправимую ошибку…

      В маленьком городке Клермон на Уазе королеву Англии встречали его высочество Филипп, граф Пуатье, и его высочество Карл Валуа. Брат и дядя сопровождали Изабеллу в Понтуаз, где в замке Мобюиссон ожидал ее отец, король Филипп.

      Над свитой французов, словно могучая башня, возвышался Робер д'Артуа. Приветствуя венценосную кузину, он нагнулся к ее носилкам.

      – Кто эти люди, что бесчестят корону Франции? – спросила Изабелла.

      – Они состоят в сопровождающей вас свите, мадам, – ответил Робер, улыбаясь.

      – Я хочу видеть их немедленно! – резко бросила королева.

      И Робер Артуа жестом подозвал братьев д'Онэ.

      – Королева изволила вас заметить, – лукаво подмигнув, сообщил им Робер.

      О да, королева сразу заметила одинаковые кошели, прицепленные к поясам братьев.

      Вечером в день приезда Изабелла встретила трех своих кузин с сияющим улыбкой лицом и любезно отвечала на их приветствия. А сразу после ужина она прошла с отцом в его кабинет.

      Король Филипп смотрел на дочь своим ледяным взглядом, ожидая, что она заговорит первой.

      «Сейчас я нанесу ему страшный удар, – подумала Изабелла, не смея начать разговор. – Если бы распутницей оказалась одна Бланка, я бы промолчала, но развратничает и Маргарита…»

      Выпрямившись в своем кресле, она решительно произнесла:

      – Отец, вы всегда говорили об уважении, которое должны питать к самим себе особы королевского рода. Именно забота о чести нашей семьи вновь привела меня во Францию…

      Филипп Красивый не сводил с дочери немигающего взгляда.

      – Так зачем же вы приехали, Изабелла? – поторопил он ее.

      Изабелла с трудом перевела дыхание.

      – Я приехала потому, – медленно проговорила она, – что жены моих братьев – развратницы, и сама мысль о том, что королева Наваррская, будущая королева Франции, оскверняет корону, которую носила ваша возлюбленная супруга и наша мать, стала для меня невыносимой…

      – Я знаю, что вы недолюбливаете ваших невесток, –