Завтра в России. Эдуард Тополь

И, наконец, третье. Скажите мне, адмирал, вот их было на этом съезде почти три тысячи делегатов. Из них двадцать две сотни – противники Горячева. Так почему они не проголосовали против него? Почему все как один голосовали «за»?

      Адмирал усмехнулся – конечно, Президенту США было бы куда легче жить, если бы русских, филиппинских, иранских, ливийских и прочих диктаторов отстраняли от власти простым голосованием! Но в этом случае они бы не назывались диктаторами…

      – Сэр, – сказал адмирал. – Фокус коммунизма заключается в том, что там все голосуют «за». «Против» голосуют только мертвые. Я могу идти?

      Президент молчал.

      Риктон потянулся к видеомагнитофону. Там все еще крутилась пленка, беззвучно посылая на огромный экран изображение русских коммунистов с глазами, вспыхивающими радостью в момент выстрела в Горячева.

      – Я думаю, у вас есть еще одна копия? – сказал Президент.

      – О, конечно… – замер Риктон.

      – Тогда эту оставьте мне.

      – С удовольствием. Всего хорошего, господин Президент. – Адмирал направился к двери.

      – Минутку, – остановил его Президент. – А зачем вы вообще снимали этот съезд на свою пленку?

      Адмирал повернулся от двери. Он не мог отказать себе в удовольствии хотя бы на прощание сказать то, что собирался сказать Президенту с самого начала встречи.

      – Мы не просто снимали этот съезд на пленку, сэр. Мы создали эту пленку специально ради этого съезда. Потому что с первого дня моей работы в Агентстве я мечтал о такой возможности – иметь полную картотеку этих типов. – Адмирал кивнул на очередное лицо коммунистического деятеля, возникшее на экране. – Посмотрите на него! Ведь теперь я про каждого из них могу сказать, что они любят – женщин? деньги? водку?.. Правда, сначала у меня была другая идея. Я мечтал показать эти лица Конгрессу накануне очередного голосования по SDI и заодно сравнить интеллектуальный уровень этих коммунистов с уровнем наших конгрессменов. Но боюсь, что счет будет не в нашу пользу, а Конгресс тут же срежет мне финансирование Агентства до нуля. Я могу идти?

      – Вы куда-нибудь спешите, Джон? – грустно спросил Президент.

      – Я? – удивился адмирал. – Нет, никуда… Просто я не хотел отнимать ваше время…

      – Вы уже отняли у меня куда больше… – Президент вздохнул. – Вы знаете, в чем наша беда, Джон? Мы научились видеть каналы на Марсе и пыль на Юпитере. Мы умеем предсказывать погоду и экономические кризисы. Но мы никогда не могли предсказать хотя бы за день, что там произойдет у этих русских. Даже сам Горячев свалился нам как снег на голову…

      – Сэр, я принес вам такой прогноз.

      – Где гарантии, Джон? Вы знаете, сколько прогнозов ложится на этот стол каждый день?

      Адмирал не ответил.

      Президент усмехнулся:

      – Н-да… Я вас понимаю. На то я и Президент… Ладно, можете идти, адмирал.

      Риктон вышел, закрыв за собой дверь.

      Но Президент уже не видел этого.

      Он сидел один в тихом Овальном кабинете