Безумное танго. Елена Арсеньева

с ближней койки, швырнул его Алёне, даже не удостоив ее взглядом, а потом ринулся вперед и сгреб Грицка за плечи, подняв его на воздух. На миг мелькнуло изумленное лицо старпома, влекомого к двери, и тут же он оказался вышвырнут из каюты сильнейшим броском. Загудела переборка, в которую влип Грицко. Алёна еще успела увидеть, как он, вытаращив глаза, сползает на пол, но Юрий тут же захлопнул дверь и повернул ручку.

      Из коридора послышался стон, захлебывающийся мат, затем Грицко выкрикнул:

      – Выкину за борт, разрази меня гром! На хрен выкину! – Далее последовало нечто, к счастью, непереводимое.

      Вслед за этим послышались неуверенные шаркающие шаги, которые вскоре стихли.

      Грицко ушел – теперь, надо думать, окончательно. Но Алёна все еще не могла поверить в это.

      – У него ключи, – выдавила Алёна.

      Юрий глянул исподлобья, но тотчас отвернулся, и она сообразила, что как поймала покрывало, так и держит его в охапке. Торопливо обмоталась на манер сари, и Юрий осмелился посмотреть на нее. По лицу его скользнула слабая улыбка, в руках что-то зазвенело:

      – Нету у него больше никаких ключей.

      На его пальце качалась знаменитая связка, имущество «второго после Бога».

      Алёна обреченно закрыла глаза.

      – Ну, все… Теперь мы пропали. Точно: или за борт выкинет, или высадит на берег, или пограничникам сдаст.

      Юрий недобро покосился на нее:

      – Может, мне пойти перед ним извиниться? А то пошли вместе: я попрошу прощения, а вы молча возьмете его за руку и приведете обратно. Похоже, я вообще появился не вовремя. Наверное, неправильно понял сцену, которая здесь происходила?

      Алёна глянула на него исподлобья. Ладонь у нее опять зачесалась. Может, то, что не досталось Грицку, влепить этому наглецу?

      – Ладно, извините, я не то хотел сказать, – буркнул Юрий, отводя глаза. – Просто меня такое зло взяло, когда увидел, что вы вместе с ним с конкурса уходите! Подумал…

      – Интересно, а почему вы подумали именно это? – холодно спросила Алёна, чувствуя, что ее начинает бить озноб.

      Плохо дело. Кажется, начинается истерика. Только этого не хватало! Надо сделать так, чтобы этот Юрий ушел как можно скорее. Если она сейчас сорвется…

      – Разве не о чем было больше думать? Или, может, у меня на лбу стоит клеймо профессиональной проститутки?

      Его лицо будто огнем опалило.

      – Еще раз прошу прощения. Просто за время этого дурацкого конкурса столько народу расползлось парами по каютам… – Он слабо усмехнулся. – Мои соседи тоже удалились со своими дамами. Уж не знаю, как они там будут устраиваться в каюте, по очереди или все вместе? Конечно, у них сегодня праздник: я наконец-то перестал их доставать своей морской болезнью. Всю эту неделю буквально пластом лежал, сам себе опротивел. Никогда не думал, что окажусь таким слабаком…

      Вдруг Юрий умолк и растерянно уставился на Алёну. Она злорадно усмехнулась. Наконец-то до него дошло, что она сказала: насчет профессиональной проститутки.