Цена всех вещей. Мэгги Лерман

важно?

      – А почему для тебя это вообще не важно? – парировала Диана.

      Потому что я помню слишком мало. Пляжный пикник остался в воспоминаниях прежней Ари. А мне хотелось остаться в одиночестве.

      Но я не могла рассказать об этом Диане. Да и не должна была. Раньше она никогда так со мной не пререкалась. Диана, которую я помнила, всегда делала то, чего хотелось мне, особенно когда я хотела этого по-настоящему сильно. Мы подружились в четвертом классе, и впервые она позвонила мне по телефону лишь через шесть месяцев после того, как мы каждый день ходили друг к другу в гости. Она легко ударялась в слезы и ненавидела конфликты. Высказывать свое мнение ее приходилось заставлять, однако я знала, что не подавляю ее. Она была не из тех, кто берет на себя ответственность.

      Эта Диана отличалась от прежней. Более сильная, да еще с этими ярко-красными волосами, которые она покрасила спустя неделю или две после похорон. Я не понимала, что произошло. Ее волосы выглядели достаточно необычно, а ведь она даже не посоветовалась со мной по поводу столь важного решения, которое вначале стоило всесторонне обсудить. Я хотела спросить подругу, зачем она это сделала, но испугалась, что, возможно, должна знать ответ на этот вопрос. Обнаружив свое незнание, мне пришлось бы признаться и во всем остальном, что вылетело у меня из памяти.

      – Твои волосы… – сказала я. – Все время забываю о них. Каждый раз удивляюсь, как в первый.

      Диана накрутила красную прядь на палец и вытянула руку вперед, чтобы посмотреть.

      – Знаешь, что самое забавное? Я моментально вжилась в новый образ. Как будто под пепельным блондом мои волосы всегда были красными.

      – Смотрится классно.

      – Прекрати уходить от темы. Почему ты не хочешь идти?

      – Я… нервничаю. Там будет много народу, – ответила я.

      – Да ладно, это же пляжный пикник Уотерсов, все тебя любят, – сказала она, шутливо ткнув в меня локтем. – К тому же тебе придется присматривать за мной, там будет Маркос.

      – О, Диана, – прорычала я.

      – Что? – спросила она. – Неужели девушка не может помечтать?

      – Маркос великолепен, но с девушками ведет себя отвратительно.

      Диана рассмеялась.

      – Ты только что назвала его великолепным! Разве можно быть великолепным и плохим одновременно?

      – Смотря в какой ситуации.

      – Не беспокойся, возможно, он не обратит на меня никакого внимания, как случалось уже сотни раз. Но тебе стоит пойти в качестве моей моральной поддержки, разве не так?

      Я больше не помнила, как и почему подружилась с Маркосом, но знала, что мы из разного теста. Он был забавным и гораздо менее гадким, чем казался вначале, – но отношений у меня с ним не было. Диана была слишком милой и защищенной. Сойдись они вместе, он мог бы ранить ее, даже не заметив этого. Ей нужен был кто-то серьезный и добрый, такой же, как она сама.

      – Неужели на всей планете не нашлось никого другого, чтобы втрескаться по уши?

      – Нет, я втрескалась в Маркоса навсегда. Это означает, что ты идешь?

      Я посмотрела на стену, где висел наш с Уином портрет. На фотографии мы обнимались.