Улисс. Джеймс Джойс

удивился Флинн Длинный Нос. – В первый раз слышу. А почему?

      – Я заметил, он в трауре.

      – Разве? – спросил Флинн Длинный Нос – А ведь верно, ей-ей. Я у него спросил, как дела дома. Убей Бог, ваша правда. В трауре.

      – Я никогда не завожу разговор об этом, – сказал человеколюбиво Дэви Берн, – если вижу, что у джентльмена такое несчастье. Им это только лишний раз напоминает.

      – Точно, что это не жена, – сказал Флинн Длинный Нос. – Я его встретил позавчера на Генри-стрит, он как раз выходил из молочной «Ирландская ферма», где торгует жена Джона Уайза Нолана, и нес в руках банку сливок для своей драгоценной половины. Она отлично упитана, я вам доложу. Пышногрудая птичка.

      – А он, значит, трудится во «Фримене»? – сказал Дэви Берн.

      Флинн Длинный Нос значительно поджал губы.

      – С рекламок, что он добывает, на сливки не заработаешь. Можете всем ручаться.

      – Это как же так? – спросил Дэви Берн, оставив свою книжку и подходя ближе.

      Флинн Длинный Нос проделал пальцами в воздухе несколько быстрых пассов фокусника. И подмигнул глазом.

      – Он принадлежит к ложе, – промолвил он.

      – Это вы что, серьезно? – спросил Дэви Берн.

      – Серьезней некуда, – сказал Длинный Нос. – К древнему, свободному и признанному братству{568}. Свет, жизнь и любовь, во как. И они его всячески поддерживают. Мне это сказал один, э-э, не важно кто.

      – Но это факт?

      – У, да это отличное братство, – сказал Длинный Нос. – Они вас никогда не оставят в беде. Я знаю одного парня, который к ним пытался попасть, но только к ним попробуй-ка попади. Скажем, женщин они вообще не допускают, и правильно делают, ей-богу.

      Дэви Берн единым разом улыбнулсязевнулкивнул:

      – Иииааааааахх!

      – Как-то одна женщина, – продолжал Длинный Нос, – спряталась в часы подсмотреть, чем они занимаются. Но, будь я проклят, они как-то ее учуяли и тут же на месте заставили дать присягу Мастеру ложи. Она была из рода Сент-Леже Донерайль{569}.

      Дэви Берн, еще со слезами на глазах после сладкого зевка, сказал недоверчиво:

      – Но все-таки факт ли это? Он такой скромный, приличный. Я его часто тут вижу, и ни одного разу не было, чтобы он – ну знаете, что-то себе позволил.

      – Сам Всемогущий его не заставит напиться, – энергично подтвердил Длинный Нос. – Как чует, уже по-крупному загудели, тут же смывается. Не заметили, как он посмотрел на часы? Хотя да, вас не было. Его позовешь выпить, так он первое, что сделает, – это вытащит свои часы и по времени решит, чего ему надо принять внутрь. Всегда так делает, вот те крест.

      – Бывают некоторые такие, – сказал Дэви Берн. – Но он человек надежный, вот что я вам скажу.

      – Мужик неплохой, – опять согласился Длинный Нос, шмыгнув носом. – Про него знают, что он и кошельком поможет при случае. Каждому надо по заслугам. Без спору, есть у Блума хорошее. Но вот

568

К древнему, свободному и признанному братству… Свет, жизнь и любовь – вариации масонских формул.

569

Одна женщина… из рода Сент-Леже Донерайль – подлинная история. Элизабет Олдворт (ок. 1693–1773), дочь Артура Сент-Леже, виконта Донерайль, оказалась свидетельницей масонских ритуалов в доме отца и была принята в орден во избежание разглашений.