Меткий стрелок. Фридрих Незнанский

шовчик понизу двойной, а у этой…

      — Короче, бабуля, — простонал капитан. — Давайте ближе к делу.

      — А я и так ближе, — обиженно проворчала бабуля. — А вы на то и милиция, чтобы людей слушать, а не рты им затыкать. — Она повернулась к Звягинцеву и, беззубо улыбнувшись, спросила: — Правильно я говорю?

      — Абсолютно, — кивнул следователь. — Вы оказываете нам неоценимую помощь. Продолжайте.

      Бабуля с гордостью и вызовом посмотрела на ухмыляющегося музыканта и продолжила:

      — Ну подходит она, значит, к киоску. Нагибается к окошку… А тут мимо парень этот…

      — Какой парень? — быстро перебил Звягинцев.

      — Какой, какой… — Старушка задумалась. — Откуда ж я знаю — какой? Он ко мне спиной был. Проходит, значит, мимо — и вдруг достает из кармана пистолет. — Старушка сдвинула брови и, стрельнув на милиционера глазами, добавила: — С глушителем.

      Милиционер усмехнулся.

      — Откуда ж вы, бабуля, про глушитель знаете?

      Старушка обиженно фыркнула:

      — Чай, не дура. И кино смотрю. Опять же звука выстрела не было. Только хлопнуло, как будто выбивалкой по ковру.

      — Давайте по порядку, — прервал ее излияния Звягинцев. — Вы сказали — достал он пистолет. Дальше.

      — Ну да, я и говорю: достал пистолет, качнул им в сторону девушки этой и быстро пошел своей дорогой.

      — Как он выглядел? — вновь встрял в разговор капитан Мурадов.

      Старушка уставилась на него как на идиота.

      — Откуда ж мне знать, милок, когда он со спины был. Помню только, что в пиджаке он был. В коричневом таком, из этой… как ее… мягкая такая…

      — Из замши? — спросил Звягинцев.

      — Точно, — обрадовалась старушка. — Из ее, из замши. А больше-то я ничего и не видела.

      — Ну а, — Звягинцев вновь почесал ладонью подбородок, — высокий он был или низкий?

      В ответ старушка лишь пожала плечами:

      — Да и не высокий, и не низкий. Так, обыкновенный. Вот примерно как вы. — Она скептически оглядела Звягинцева. — Ну или чуток повыше.

      Звягинцев вздохнул.

      — А телосложение? — спросил он безнадежным голосом.

      Старушка надолго задумалась и наконец уверенно выдала:

      — Обыкновенное.

      — Понятно, — кивнул следователь.

      Бомж не добавил к описанным событиям ничего нового, кроме того что парень этот был не в пиджаке, а в плаще, и вовсе не в коричневом, а сером, а росту был никак не меньше метр девяносто. И при этом прихрамывал то ли на левую, то ли на правую ногу.

      — Понятно, — опять кивнул Звягинцев, выслушав эту ахинею. На этот раз голос его звучал еще более пессимистично.

      Покончив с бомжем, он обратился к музыканту. Это был ироничный молодой мужчина в белой рубашке и черном кожаном жилете. Он уже упаковал саксофон в футляр и теперь стоял, зажав этот футляр между ног, как величайшую ценность, и засунув руки в карманы. Показания старушки и бомжа он выслушивал с кривой ухмылкой.

      — Бабулин