Завещание. Джон Гришэм

из фирмы приходилось проделывать трехчасовой путь на машине из округа Колумбия, чтобы встретиться с ним. Они были очень занятыми людьми, и Нейт ценил их внимание.

      Смотреть телевизор в Уолнат-Хилле запрещалось из-за рекламы пива, а также потому, что во множестве фильмов и шоу выпивка и даже наркотики едва ли не прославлялись. По той же причине сюда не поступало большинство популярных журналов. Но Нейту это было безразлично. После четырех месяцев пребывания в клинике его не волновало, что происходит в Капитолии, на Уолл-стрит или на Ближнем Востоке.

      – Когда? – спросил он.

      – Ближе к полудню.

      – После моей тренировки?

      – Разумеется.

      Тренировке помешать не могло ничто. Это была двухчасовая эпопея, в течение которой он истекал потом, кряхтел и испускал дикие крики под руководством своего персонального тренера – садистки с пронзительным голосом, которую Нейт втайне обожал.

      Прежде чем появился Джош, он успел отдохнуть в своем люксе, пожевать кроваво-красный апельсин и еще раз полюбоваться заснеженной долиной.

      – Выглядишь отлично, – сказал Джош. – На сколько ты похудел?

      – На четырнадцать фунтов, – ответил Нейт, похлопывая себя по упругому плоскому животу.

      – Строен, как молодой олень. Может, и мне стоило бы тут полечиться?

      – Очень рекомендую. Еда здесь полностью обезжиренная и лишенная вкуса, ее готовит шеф-повар с каким-то акцентом. Порция занимает полблюдца: пару раз жевнул – и конец. Обед и ужин длятся минут семь, если жевать медленно.

      – А ты, конечно, ожидал, что за тысячу долларов в день тебя будут кормить на убой.

      – Джош, ты не принес какого-нибудь печенья или чего-нибудь в этом роде? Каких-нибудь чипсов? Наверняка припрятал что-нибудь в портфеле.

      – Извини, Нейт. Я чист.

      – И даже никаких карамелек?

      – Извини.

      Нейт съел дольку апельсина. Они сидели рядом, любуясь видом из окна. Тянулись минуты.

      – Как ты? – спросил Джош.

      – Джош, мне нужно вырваться отсюда. Я становлюсь роботом.

      – Твой врач говорит, что надо подождать еще недельку.

      – Хорошо. А что потом?

      – Посмотрим.

      – Что это значит?

      – Это значит – посмотрим.

      – Ну ладно, Джош, раскалывайся.

      – Подождем и посмотрим, что будет.

      – Джош, я смогу вернуться на фирму? Замолви за меня словечко.

      – Не торопи события, Нейт. У тебя есть враги.

      – У кого их нет? Но, черт возьми, это же твоя фирма! Твое слово там решающее.

      – У тебя еще есть проблемы.

      – У меня миллионы проблем, но ты не можешь выкинуть меня на улицу.

      – Ну, с банкротством мы справимся. А вот обвинительный акт – это не так просто.

      Да уж, непросто, от этого Нейт не мог отмахнуться. С девяносто второго по девяносто пятый год он не задекларировал около шестидесяти тысяч долларов побочных доходов.

      О’Рейли швырнул апельсиновую кожуру