Смертельный Дар. Падение Диссы. Олег Викторович Ткач

поспособствовать выздоровлению. К бывшему хозяину идти было бессмысленно, да и опасно. Прежние друзья брезгливо отворачивались от калеки. Хвала Всеединому, его тайник со второй половиной сбережений оказался не тронутым. С этими деньгами Дайбар действовал крайне осторожно – выждал несколько недель, блуждая по Трущобам и подыскивая тихий угол, а найдя, открыл маленький захудалый трактир рядом с трактом в Верхних Трущобах.

      Со временем ветхое здание удалось отремонтировать и расширить. Дела постепенно наладились, и трактир вкупе с комнатами на втором этаже стал даже приносить прибыль, львиная доля которой шла на налоги, содержание и мзду Ночной гильдии, заправлявшей всеми Трущобами. Знакомые трактирщики-соседи советовали открыть на втором этаже бордель с дешевыми девками, способный втрое увеличить доход, но Дайбар не захотел.

      – На жизнь хватает – и ладно, – отмахивался он от советчиков.

      Постепенно за его «Печеным Гусем» закрепилась слава недорого и хорошего трактира без лишней грязи и шума. Цены, чуть выше соседских, отваживали местную шваль и головорезов из охраны мелких караванов и привлекали небогатых караванщиков и подмастерьев, обитающих в Трущобах по воле Богов. Соседей, не видящих в «Печеном Гусе» конкурента, такое положение дел вполне устраивало, Дайбара тоже.

      В ранний час в трактире сидели двое мастеровых, закончивших ночную работу в городе и пропускающих по кружке пива перед домом, и четверо постояльцев – двое караванщиков, завтра собирающихся в путь к Радэну, и двое странников, приехавших посреди ночи. И если работяги и караванщики были обычным зрелищем, то странники невольно вызывали у Дайбара любопытство. Старик и юнец – скорее всего, дед и внук, а может, хозяин и служка, были одеты в невзрачную дорожную одежду, которую не сменили с дороги. Путники вошли в трактир среди ночи, когда он уже опустел, не считая тройки пьяных караванщиков, которых Дайбар уже собирался выгнать, чтобы прикрыть заведение до утра. То, что старик с юношей были путниками и пришли издалека, было ясно с первого взгляда по сапогам, вымазанным в грязи, и слою дорожной пыли на одежде. Дайбар заломил двойную цену, втайне надеясь, что это отпугнет парочку и сэкономит время, позволив поспать лишний час. Но старик, к его удивлению, согласился сразу, не торгуясь. Он даже не стал спорить, когда Дайбар пробурчал, что не будет готовить еду в столь поздний час.

      – Кувшин воды, пара холодных лепешек и кусок сыра подойдут, – понимающе улыбнулся старик, – разбуди нас к завтраку, уважаемый.

      С этими словами он положил на край стойки пару серебряных монет, которые тут же исчезли в огромном кулаке трактирщика, развернулся и стал подниматься по скрипучей лестнице наверх, поддерживаемый заботливым юнцом. Дайбару ничего не оставалось, как кликнуть дочку, дремавшую на кухне, чтобы принесла немудреной еды, а самому поплестись следом за путниками с фонарем в руке. Он распахнул крепкую дверь перед ними и первым шагнул внутрь.

      – Не хоромы,