Бездна и Ланселот. Александр Смирнов

и, грустно улыбнувшись, прижала палец к его губам, как бы накладывая на них замок.

      – Не надо, мистер Ланселот. Не забывайте, я замужняя дама, и мой супруг – достойный и благородный человек – полностью мне доверяет. Доверял… Не буду скрывать, вы мне нравитесь, но я не могу вот так, сразу. По крайней мере, дайте мне какое-то время…

      Тем временем ночь спустилась на океан. Некоторое время только светлая полоска отделяла его от неба, но потом погасла и она. Море не терпит ни полного покоя, ни кромешной темноты. Вскоре на юге появился и встал низко над горизонтом величественный Южный Крест, похожий на сияющее копье с острием, устремленным на запад. А над ним, как огромная река без берегов, простирался широкий и светлый Млечный Путь. На севере же, на темной окраине небосвода, зажглись три показавшиеся из-за горизонта звезды из рукояти ковша Большой Медведицы.

      Океан быстро смиряет оставшегося с ним один на один человека. Он бесстрастен и неумолим, равнодушен к человеческим надеждам и страданиям, его нельзя упросить, с ним бесполезно бороться, но если ты примешь его таким, каков он есть, сольешься с ним, растаяв каплей воды в его безбрежных далях, то он, возможно, станет с тобой заодно. И вот, вздымая жалкий обломок твоего корабля на своей могучей спине, он быстро понесет невольного путешественника по невидимым дорогам к неведомым берегам. Здесь все не случайно. Несмотря на свою внешнюю изменчивость, а может, и благодаря ей, океан послушно следует мощным импульсам, исходящим от звезд, планет и еще чего-то или кого-то, чье спокойное и властное присутствие не выразить словами, но которое, когда ты один в пустыне, всегда явственно ощущается за твоей спиной. Мужчина и женщина это отчетливо чувствовали. Торжественное великолепие тихой тропической ночи не располагало к разговорам, и они молча внимали звездам и плеску волн, пока сон не одолел их.

* * *

      На рассвете погода ухудшилась. Поднялся сильный ветер, среди тяжелых, быстро несущихся облаков временами проглядывал болезненно желтый диск солнца, что, несомненно, предвещало ненастье. Скоро светило совсем скрылось за темные тучи, хотя его тусклый свет и продолжал мертвенно озарять поверхность океана, уже усеянную белыми барашками.

      И вот грянул шторм. Короткие, крутые волны обрушивались на плот, бросая его из стороны в сторону. Ураганный ветер, достигавший временами, наверное, не менее пятидесяти пяти узлов, не прекращался ни на секунду, а его рев перекрывал все другие звуки. Начавшийся ливень хлестал в лицо, лишая способности видеть. Ланселот и Джейн сначала пытались найти защиту под куском брезента, но ветер тут же сорвал его и унес в океан. Плот немилосердно кидало из стороны в сторону, он мог перевернуться в любую минуту, и Ланселот счел за благо привязать к нему себя и свою спутницу куском линя. Другой кусок, подлиннее, он выбросил за борт, привязав к нему в качестве кранца пустую канистру, чтобы добавить сопротивление и не дать плоту перевернуться. Он отчаянно работал веслом, пытаясь привести суденышко к ветру. Наконец ему это удалось, и плот пошел в фордевинд. Однако