Человек из дома напротив. Елена Михалкова

что он спустился в подвал и увидел, что к четырем фотографиям прибавилась его собственная.

      – Его собственная? – изумленно переспросил Бабкин.

      Порошина кивнула.

      – Любопытно, – помолчав, сказал Макар.

      – После этого разговора Никита пропал! Он бросил трубку, я стала звонить ему, но он больше не отвечал! Ни позавчера, ни вчера, ни сегодня! Я бы написала заявление в полицию, но вы поймите – я боюсь рассказывать им о том, что он жил в чужом доме. Его все нет, и я думаю… я думаю, с ним что-то случилось.

      Татьяна всхлипнула.

      – Он мог, испугавшись, уехать в гостиницу, – предположил Макар. – Если его сотовый потерялся…

      – Мы созванивались каждый день! – перебила Татьяна. – У него нет никого, кроме меня. Никита помнит мой номер наизусть, он обязательно дал бы знать о себе. Нет, все не так! А вдруг то, что я придумала, – правда? Вдруг его схватил хозяин и держит у себя… Может быть, в том же подвале. Вдруг он бандит? Вдруг он пытает Никиту?

      Она разрыдалась, и пока Бабкин ходил за водой, а потом искал бумажные платки, все извинялась сквозь слезы и твердила, как ей неловко. В конце концов Илюшин сказал, что им будет намного легче искать ее брата, если она успокоится и они смогут обсудить детали.

      Это подействовало.

      – Где Никита мог спрятаться?

      – Ему некуда идти! Разве что к Алисе, своей бывшей девушке, но я позвонила ей сразу, как только все это случилось. Никита у нее не появлялся.

      А как же школьные друзья, спросил Бабкин, а институт, работа, увлечения, другие девушки, в конце концов, не одна же бывшая подружка у почти тридцатилетнего парня. Татьяна отрицательно мотала головой. Складывалось впечатление, что Никита Сафонов вел исключительно замкнутый образ жизни. «А любимые места в Москве?» – поинтересовался он уже без особой надежды. Порошина встрепенулась и закивала: да, у него есть любимое место – железнодорожный мост над Яузой. «Железнодорожный мост над Яузой, – озадаченно повторил про себя Бабкин. – Не бар. Не парк. Не ночной клуб. Мост!»

      – Татьяна, вы знаете, где он поселился?

      – У меня нет адреса. – У нее вновь потекли слезы. – Никита упомянул только, что напротив его коттеджа двухэтажный кирпичный дом с башенкой. Ему все казалось, что из этого дома кто-то наблюдает за ним. Хотя там даже свет по вечерам не горел.

      Бабкин выразительно посмотрел на друга. Илюшин кивнул, и они поменялись местами. Макар поставил стул так, чтобы сидеть напротив женщины, к ней лицом.

      – Таня, – можно называть вас Таней? – вы сказали, ваш брат приезжал к вам неделю назад и был очень испуган.

      – Таня… да… – Она вытерла мокрое лицо. – Так как-то по-домашнему. Спокойнее.

      Потому он и использует это имя, мысленно отозвался Бабкин, а еще неплохо бы ему перейти на «ты», но это же Макар, он всем выкает.

      – А как вы обращаетесь к Никите?

      Порошина покраснела.

      – Бурундучок. Он в детстве был щекастый и смешной. Я его дразнила, и постепенно это стало семейным прозвищем.

      – Ваш брат входит