Динка. Валентина Осеева

жалко шляпу, – объясняет сестра.

      Мышка влезает на маленькую скамеечку и, стоя за спиной матери, вынимает из ее волос шпильки.

      – Ой, как хорошо! – говорит Марина и встряхивает головой. Две тяжелые светлые косы скользят по ее плечам и спускаются до пола. – Измучили меня эти косы! Сегодня так разболелась голова… – жалуется она сестре.

      – Дети, отойдите от мамы! Дайте ей посидеть спокойно. Вы же слышите, что у нее болит голова, – замечает Катя. – И нужны тебе эти косы, Мара! Я бы давно остригла их под корень! – с досадой говорит она сестре.

      – Ну конечно! Тебе кажется, что мне уже ничего не нужно! – обижается Марина.

      – Отрезать косы? Что ты, Катя! – пугается Мышка.

      – Папа никогда не позволил бы, – строго замечает Алина.

      Мышка заглядывает матери в лицо:

      – У тебя очень болит голова, мамочка? Я сейчас переменю тебе туфли, ладно?

      Но мать не отвечает ей. Глаза ее кого-то привычно ищут и останавливаются на дальнем углу террасы. Там, прижавшись спиной к перилам, стоит ее младшая дочка. Голова девочки опущена, глаза смотрят исподлобья.

      Мать забывает усталость и головную боль.

      – Что случилось? – тревожно спрашивает она сестру. Вопрос этот возмущает Катю, ее возмущает также, что Динка стоит в углу, как наказанная.

      – Когда ты перестанешь удивляться, Марина? Случилось то, что случается каждый день. И не думай, пожалуйста, что это я поставила ее в угол. Она сама стала к твоему приходу.

      Но сестра не слушает ее и, нетерпеливо отстраняя старших детей, подзывает к себе младшую дочку.

      – Иди сюда, Диночка, разве ты не хочешь поздороваться со мной? – ласково спрашивает она.

      Динка подбегает к матери, судорожно обнимает ее за шею. Мать гладит жесткую копну кудрявых волос.

      Катя укоризненно качает головой:

      – Ах, Мара, Мара! Ты хоть бы узнала раньше, как она вела себя!

      – Я и узнаю, – спокойно говорит мать. – Но раньше нам надо поздороваться!

      – Конечно, надо поздороваться. Ведь Динка еще не видела маму, – беспокоится Мышка, сидя на полу с домашними туфлями матери.

      – А ты не вмешивайся! – обрывает ее тетка.

      Алина подходит к матери и, осуждающе глядя на нее большими серьезными глазами, строго говорит:

      – Дина очень плохо вела себя, мама.

      – Хорошо. Я сейчас поговорю с ней. Идите все отсюда.

      – Почему же именно сейчас! Пообедай, по крайней мере, и отдохни хоть немного, – пожимает плечами Катя.

      – Ты думаешь, что я могу спокойно обедать и отдыхать, не зная, в чем дело, и глядя вот на это… – говорит с упреком сестра, указывая глазами на прижавшуюся к ней Динку. – Пожалуйста, уведи детей.

      Катя уводит старших девочек в комнату. Мышка идет нехотя и на пороге выскальзывает из рук тетки.

      – Мамочка, Динка пришла рано сегодня! – успевает она крикнуть, прежде чем Катя закрывает за ней дверь.

      Когда все голоса затихают, мать осторожно размыкает Динкины руки, обнимающие ее за шею.

      – За что рассердилась на тебя Катя? –