Эволюция контакта. Юрий Тарарев

тепло живого существа, но не просто живого, а разумного, совершенно чуждого по устройству и очень близкого по общению.

      – Да, Надежда, я чувствую небольшой дискомфорт, – «Вот, в угоду ей начинаю говорить вещи не соответствующие реальности», – видимо, это вызвано необычностью ситуации, в которой я оказался.

      – А не вызван ли этот дискомфорт тем, что ты на равных общаешься с аборигенным существом с заповедной планеты?

      – Возможно, и чувствую к этому существу то, что вы называете симпатией, что для нас невероятно и нелогично, особенно учитывая мой истинный облик.

      – Вей, женщины на Земле думают по-другому, в отличие от мужчин.

      – Я это заметил.

      – Вот и сегодня там, на корабле, вначале я была удивлена и шокирована твоим внешним видом, настолько он необычен и непривычен для моего восприятия, но, пообщавшись с тобой, я его уже не замечаю, он стал для меня естественным, я вижу твоё внутреннее состояние. Я вижу красоту твоей души, я чувствую, Вей, что ты хороший, меня тянет к тебе.

      – Пойдём на кухню, – поднялась и потянула его за руку Надежда.

      Этот простой по человеческим меркам жест вызвал у Вея бурю различных оттенков вибраций, которую люди назвали бы эмоциями.

      – Посиди со мной или, лучше, перекуси чего-нибудь за компанию, у нас у людей говорят так: если вместе отведали хлеба, значит друзья, – положила себе котлету и приступила, не торопясь, к еде. Настроение было отличное.

      – А что такое друзья? – спросил у неё Вей.

      – Друзья – это люди, которые всегда готовы бескорыстно оказать моральную и материальную помощь.

      – Что такое бескорыстно?

      – Значит, не требуя ничего взамен.

      Вей задумался на некоторое время.

      – Нет, тогда мы не друзья, друзья – это слишком просто, здесь что-то другое.

      – Ты о чём? – невинно спросила Надежда.

      – Я о нашем с тобой взаимодействии, всё так ново, я тебя воспринимаю, как часть себя, хотя это противоестественно. Надежда, что бы это могло значить?

      – Да, Вей, и вправду, что бы это могло быть? Или значить? Я сама в растерянности, – проговорила она, лукаво глядя на него.

      Они сидели на маленькой кухне и пили чай, разговаривая о пустяках.

      – Пойдём в комнату, послушаем музыку?

      – Пойдём, – согласился Вей, вставая.

      – Что поставить? Я хотела спросить, какую музыку – классическую или популярную?

      – Надежда, выбери сама, у нас с музыкой не очень: слуховой спектр очень широкий. Мы слушаем музыку окружающего мира.

      – А разве сами не пытаетесь сочинять что-нибудь подобное?

      – Невозможно написать произведение лучше того, что уже создал высший разум.

      – Я не буду вдаваться в философию бытия, тем более я не сильна в этом вопросе, но, всё-таки, пользуясь случаем, спрошу: вы верите в существование Бога или создателя?

      – Конечно, Надежда, мы везде видим следы его творения. Вера не предполагает каких-либо доказательств, мы просто верим и всё, а когда встречаем