Пресс-центр. Юлиан Семенов

образом вы к нему попали?

      – Я пришла по объявлению… Выдержала конкурсный экзамен и начала работать в его банковской группе… Знаю итальянский и английский, выучила французский… Однажды пришлось стенографировать совещание наблюдательного совета, на котором были представители итальянских и американских фирм… Господину Грацио понравился мой итальянский, с тех пор я часто с ним работала…

      – Вы стенографировали все важные совещания?

      – Да. Особенно если собирались представители разноязычных стран…

      – Господин Грацио приглашал вас когда-нибудь на ужин?

      – Только с компанией.

      – Вы знали его близких друзей?

      – Как вам сказать… По-моему, близких друзей у него не было, инспектор. Я знаю, что он уезжал отдыхать – дней на пять, не больше – на свою яхту в Палермо… Там не бывал никто из его служащих… Он был со всеми очень добр и ровен… Нет, я не знаю его близких друзей.

      – А какими были его отношения с господами Бланко и Уфером?

      – Это его… Как бы сказать… Я не уверена, являлись ли они его компаньонами, но, мне кажется, он доверял этим людям и делал с ними серьезный бизнес.

      – Какого рода?

      – Господин Грацио никогда и никому не рассказывал о своем бизнесе, инспектор, это не принято.

      – Вы хорошо знакомы с этими людьми?

      – Нет. Поверхностно.

      – Вы хорошо относились к покойному?

      – Очень.

      – Вы не хотите помочь мне в установлении истины?

      Женщина снова закурила; пальцы ее не дрожали больше, но лицо было бледным и глаза тревожными.

      – Я готова помогать во всем, инспектор.

      – Меня интересует любая подробность, любое ваше соображение о случившемся… Может быть, вас тяготит что-то, вы подозреваете кого-либо?

      – Нет.

      – Вы считаете, что у Грацио были веские причины уйти из жизни?

      – У каждого человека есть своя тайна.

      – Вы не замечали каких-либо аномалий в его поведении за последние недели или месяцы?

      Женщина покачала головой, ничего не ответила.

      – Вчера по телефону вы говорили, что все случившееся ужасно, что это невозможно, он так любил жизнь и все такое прочее… Господин Грацио был человеком настроения?

      – Нет, он был человеком дела, там настроения невозможны…

      – Почему господин Грацио мог решиться на такой страшный шаг, фрау Дорн?

      – Я не знаю…

      – Скажите, пожалуйста, на последних совещаниях вашего наблюдательного совета не было тревожных сигналов о близящемся банкротстве?

      – Если бы эти разговоры и были, я не ответила бы вам, инспектор, потому что подписала обязательство не раскрывать секреты концерна в течение десяти лет после окончания работы…

      – Я понимаю вас, фрау Дорн… Когда вы беседовали с господином Грацио перед его последним телефонным звонком?

      – Это было… Мне кажется, дней восемь назад… Он звонил из…

      – Откуда?

      – Из Гариваса…

      – И что же?

      – Продиктовал