Повести и рассказы от разных людей. Зяма Исламбеков

зачёта, – уверенно ответил Захаров.

      – А, в этом смысле?! Ну, хорошо, – Рябков поставил в своей тетради напротив Захарова 5 и далее спросил, – Следующий?!

      Виктор, увидевший, как доцент ставит в свою тетрадку цифру пять решил, что это – оценка по черчению.

      – Вот, пожалуйста, – Виктор положил на стол перед Рябковым свою зачётную книжку.

      – Что это? – сильно удивился доцент.

      – Зачетка. Вы же сами мне только что поставили отлично?

      – А-а-а? В этом смысле? – рассмеялся Рябков. – Нет, дружочек! Это – процент готовности, а не оценка. Понял?

      – Нет, не понял, – возмутился Захаров. – Вы же даже не посмотрели на мои чертежи?!

      – Ну, хорошо, хорошо, – успокоил взволнованного студента Рябков. – Давай сюда мне свои чертежи…

      Виктор положил на стол свёрнутые в трубочку чертежи, которые он только что достал из тубуса и хотел было их развернуть, но доцент Рябков взял их, словно подзорную трубу, направил в сторону верхнего освещения и бегло посмотрел сквозь неё так, словно проверял на просвет.

      – Да, действительно… Ты прав. Извини! – Рябков вернул обратно Захарову неразвернутые даже все чертежи, т. е. трубочку, взял в руку ручку и цифру 5 исправил на цифру 8. – Восемь! – с гордостью сообщил студенту новое число, новый процент готовности.

      Воцарилась гробовая тишина. Студенты внимательно наблюдали за обоими участниками диалога.

      – Простите, но Вы даже не разворачивали моих чертежей? – возмутился Виктор.

      – Ты просил, чтобы я посмотрел?! Правильно? – доцент с серьёзным видом, без малейшего намёка на издёвку или просто иронию спросил у студента Захарова. – Я посмотрел. Я признаю, что процент готовности твоих чертежей на сегодняшний день не пять, как я вначале решил, а восемь. Извини, ты оказался прав. Но для того, чтобы получить хоть какую-нибудь положительную оценку по черчению, надо, чтобы процент готовности вырос до 100 %. Понимаешь?

      – Понимаю, – промямлил Виктор.

      – Вот, смотри… Когда ты ко мне выходишь все пропущенные тобой консультации, а это – восемь, целых восемь дней, восемь раз, понимаешь? Вот тогда мы с тобой перейдем непосредственно к просмотру твоего чертёжного опуса. А сейчас, мой юный друг, не мешай мне работать. Следующий!

      Захарова оттеснили в сторону. Он пребывал в полной прострации. До окончания времени консультации оставалось ещё полтора часа и Виктор решил снова занять очередь к Рябкову.

      За 10 минут до окончания приёма подошла новая очередь Рябкова. Виктор как ни в чём ни бывало поздоровался с доцентом, представился ему и положил на стол свои чертежи. Рябков нашёл фамилию Захарова в своей тетради и рядом с цифрой 8 вывел число 15.

      – Следующий! – Рябков посмотрел на девушку, стоявшую за Захаровым. – А, Настенька? – обрадовался доцент. – Ну, что у тебя, голубушка?

      – Вот, – девушка покраснела и сильно смущаясь, положила на стол чертежи.

      – Ну, это ещё рановато… Напомни мне, пожалуйста, свою фамилию, – вкрадчиво попросил доцент Рябков.

      – Капушинская. Капушинская А. К.,