Замуж за дракона. Свадьба. Ирина Риман

е залы. Король жил на своей половине. В тридцати пяти комнатах, обставленных с невероятной роскошью. Как выяснилось, десять из них в кремовых и зеленых оттенках уже давно приготовили для будущей королевы. В мой любимый цвет не попали. Я предпочитала синий.

      А выходила замуж в белом. Моветон и отъявленное хулиганство для Элезии. Белый в королевстве – цвет траура. Но главный портной безумную затею поддержал. Теперь мне предстояло увидеть, как разгулялась фантазия Бьорна. Он обещал украсить традиционный траурный балахон.

      – Ленты! – ворчливо пробормотал он, врываясь в мою новую спальню. – Я просил все, что у нас есть белого цвета. Где они?

      – Уже несут, господин, – запыхавшись, оправдывался один из подмастерьев. – Мы потеряли госпожу Аллатаиру. Искали ее в восточном крыле.

      – Она здесь! Все, работаем!

      Глаза Бьорна светились демонической страстью. Он был настолько не в себе, насколько это вообще возможно. Размахивал руками, отдавал короткие команды, и очень скоро комната стала напоминать небо с пушистыми облаками. Подмастерья порхали над ними, как маленькие розовощекие купидончики. Правда, такие же взмыленные, как Бьорн, и наполовину безумные.

      – Переодевайте! – приказал он. – Будем заканчивать на королеве.

      Меня превратили в манекен. Гори прогнали сразу же, он прислуживал претенденткам, а королеве полагалась своя свита. Но, увы, после свадьбы. Сейчас меня раздевали и заново одевали в белое платье помощники портного. Грудь затянули тугим корсетом. Она приподнялась и стала выглядеть так, что я краснела, отворачиваясь от зеркала.

      – Ножницы! – командовал Бьорн, а мне слышалось: «Зажим. Пинцет. Тампон. Спирт. Спирт. Спирт. Всем спирт. Помянем».

      Юбку укорачивали прямо на мне. Лишнюю ткань портной сам срезал, а подворачивали и подшивали край его мальчишки. Втроем. Сразу со всех сторон. На лифе расцветали кружевные цветы. На изысканную вышивку времени не было, но несколько крупных бусин и золотых лепестков Бьорн пришил.

      – Безумие, – бормотал он, ловко и очень быстро прокалывая ткань тончайшей иглой. – Свадьба в этот же вечер после смотрин! Его Величество бешеные собаки покусали? Никакого терпения.

      Я улыбнулась, подозревая, что этот выпад был самым цензурным и терпимым из всех мыслей, проносящихся в голове портного. Да уж, Эйнору горело взять меня в жены прямо сейчас. Боялся, что дракон вырвется из подвала, снова посадит меня на шею и улетит? Ему вообще позволят присутствовать на свадьбе? Или он будет видеть все глазами короля? Слышать его ушами, чувствовать, осязать и обонять? Я не представляла, как можно так жить. Каждый день, год за годом.

      – Господин Бьорн! – ворвался в спальню еще один подмастерье. – Нас торопят.

      – Подождут, – прорычал в ответ портной. – Или пусть начинают без королевы. Как думаешь, решатся? Вот и я считаю, что дураков нет. Майло! Не спеши. Ты прекрасно обметываешь петли, не позволяй себе все испортить. Мы же не хотим, чтобы у Ее Величества пуговицы расстегнулись прямо во время церемонии?

      – Никак нет, господин Бьорн.

      Кудрявый Майло вздохнул и продолжил уже медленно и тщательно. Без нас не начнут, портной прав.

      Меня все-таки превратили в большой свадебный торт. Поверх плотной белой юбки накинули блестящую полупрозрачную ткань и собрали ее глубокими складками. Получились красивые волны, каскадом спускающиеся из-под нижнего края корсета до пола. Лиф сверкал камнями в сердцевинах цветов и золотился листьями. Я не знаю, как Бьорн угадал моду моего мира, наверное, он все-таки был немножко магом.

      – Шею я оставил открытой, – объяснял портной, разглядывая свой шедевр издалека. Тихо стало в комнате, даже подмастерья замерли. – После церемонии ее украсит символ королевской власти.

      – А можно мне фату сверху на волосы? – осторожно спросила я, руками показывая то, без чего дома не обходилась ни одна свадьба.

      – Посмертную вуаль? – переспросил Бьорн и слегка нахмурился. – Я подумал, что это уже слишком.

      – Нет, пожалуйста, – я умоляюще сложила руки перед грудью. – Будет хорошо. Еще один отрез полупрозрачной ткани и все. Ничего шить не понадобится.

      Обычаи Элезии не совпадали с нашими настолько, что меня никто не понимал. Но я все детство мечтала проплыть по дворцу бракосочетания белым облаком. И если дома больше нет, ЗАГСа нет, мамы, папы, подружек невесты, выкупа, фотографий у фонтана, тамады в кафе, украденной туфельки, танцев до утра, то пусть останутся хотя бы платье и фата. Чтобы в чужом мире на миг появилась частица того, к чему я привыкла.

      – Да будет так, – уступил Бьорн и кивнул одному из подмастерьев.

      Отреза материи хватило бы на шлейф, как у принцессы Дианы, но я испугалась запутаться в фате. Очень быстро, буквально в два заклинания, закрепила ткань в волосах и опустила на лицо. Мир сразу стал загадочным. Сквозь белесый туман проступали желтые огоньки свеч, темно-синие одежды портных, зеленая обивка мебели. Словно краски вылили на палитру и размазали широкой кистью. Тишина стала удивлять. Мы ведь куда-то торопились?

      – Вы прекрасны, госпожа