Для убийства есть мотив. Фрэнсис Дункан

с каким энтузиазмом он изучает быстро меняющийся ландшафт. Деревни, фермы, пейзажи – его занимало решительно все, как ребенка, который впервые видит все эти чудеса.

      Пассажиры забыли о традиционной для англичан сдержанности в общественном транспорте настолько, что выражали недоумение при виде его явной увлеченности, переглядываясь друг с другом. Они удивились бы гораздо сильнее, если бы узнали, что и сами попали в сферу его пристального внимания. Мордекай Тремейн развил в себе полезное умение всесторонне и порой обескураживающе точно оценивать ближних своих так, чтобы у них не возникло ни малейшего подозрения в этой его заинтересованности.

      Этот дар не свалился ему как снег на голову, а явился следствием тщательно продуманной и зачастую кропотливой стратегии, применявшейся в течение длительного времени. Подмечать так, чтобы этого никто не подметил, причем подмечать как можно точнее, стало целью, к которой Мордекай Тремейн стремился с упорством и целеустремленностью, каким позавидовал бы любой мученик.

      Этому весьма оригинальному стремлению имелись, конечно, свои причины. Внутри плотской оболочки этого худощавого, безобидного с виду горожанина с седеющими волосами, в пенсне, с прискорбной и выраженной склонностью к словоохотливости обреталась личность, и черты ее резко контрастировали с заурядным и непритязательным, как шлепанцы, телом. Долгие годы, которые он провел за прилавком своего табачного магазина, торгуя сигаретами, ершиками для трубки и излюбленными у клиентов марками табака, разум Мордекая Тремейна не задерживался на этих приземленных подробностях добывания скромных средств к существованию. Его мысли следовали более мрачным, диким и бесконечно более увлекательным путем.

      Убийства и Мордекай Тремейн – это сочетание выглядело неожиданно, тем не менее они являлись его хобби. Немало вечеров после того, как был обслужен последний покупатель, он провел в уютной комнате над магазином, обсуждая очередное преступление, ужаснувшее публику, которая на словах открыто осуждала, а втайне приветствовала кровавые подробности в газете, доставленной к завтраку. То, что беседы велись с человеком, который благодаря должности судебно-медицинского эксперта в полиции был близко знаком с подробностями преступлений подобного рода, лишь усиливало удовольствие и придавало смысл рядам книг по криминологии, заполнявших книжные шкафы Тремейна.

      Теперь табачный магазин остался в прошлом. Убедившись, что его накоплений хватит на скромные нужды, Мордекай Тремейн отошел от дел. Сбережения он вложил, позаботившись о максимальной доходности при минимуме беспокойства из-за переменчивого курса акций, и всерьез взялся за свое хобби.

      Мордекай Тремейн был не столько отставным коммерсантом, смотревшим на мир сквозь старомодное пенсне, казалось, чудом удерживавшееся, чтобы не соскользнуть с носа, сколько проницательным криминалистом и усердным исследователем человеческой натуры. Отдыха и развлечения он искал теперь не на страницах книг с убористым шрифтом после работы,