При исполнении служебных обязанностей. Каприччиозо по-сицилийски. Юлиан Семенов

желательно без ночевки в Чокурдахе. Подвоз грузов для высокоширотной экспедиции Арктического института закончился, и начинались полеты с научными работниками на борту.

      – А вам, – сказали Богачеву, – пришла радиограмма из Москвы, но мы ее в Тикси переслали.

      – От кого?

      Ему ответили:

      – От Струмилиной…

      6

      – Груза в Тикси много? – спросил Струмилин.

      – Да. Мы вам лес загрузим и картошку. И лук.

      – Сколько всего?

      – Под завязку.

      – Ладно.

      Струмилин вышел из диспетчерской. Мела поземка. Снег был колючий, как щетина. Низкие рваные облака казались черными, а небо, проглядывавшее сквозь эти низкие рваные облака, было серебряного цвета.

      «Будет снег, – решил Струмилин. – Когда небо кажется перламутровым, а облака черными, тогда обязательно начинается снег».

      Экипаж сидел в столовой. Володя Пьянков сбегал к своим друзьям чукчам и принес нельму.

      – Сейчас я сделаю строганинку, – сказал он. – Паша, ел когда-нибудь строганинку?

      – Нет, не ел. Только, может быть, мы поедим сегодня строганины в Тикси?

      – Он торопится получить радиограмму, – сказал Аветисян.

      – У тебя же нет детей, – сказал Брок, – так что нечего волноваться.

      – Успеем и в Тикси. Только сначала я угощу всех строганиной.

      Володя стал резать бело-розовое мясо рыбы. Он нарезал много тонких бело-розовых кусков замороженной нельмы, попросил принести с кухни южного, терпкого соуса и побольше черного перца. Потом он быстро подхватил кусок рыбы, сложил его трубочкой, обмакнул в соус, потом в перец и, зажмурившись, положил себе в рот.

      – Тает, – сказал он нежным голосом, – снегурочка, а не рыба.

      Аветисян жмурился и молча качал головой, а Брок издавал негромкие стоны, выказывая этим наслаждение, какое он испытывал, вкушая мороженую нельму.

      – Гарантирую сто лет жизни тому, кто зимой ест такую строганину, – сказал Аветисян, – она полезна, как рыбий жир, и вкусна, как паюсная икра.

      – Слишком рыбьи сравнения, – сказал Брок, – не впечатляет.

      – Может быть, тронемся? – снова предложил Павел. – Очень вкусная строганина.

      – Не торопись, – заметил Брок. – Командир сейчас придет и все нам скажет. Не можем ведь мы лететь без командира.

      Вошел Струмилин и, обмахнув веником унты, сказал:

      – Ого, строганина, оказывается, появилась!

      – Павел Иванович, скоро полетим? – спросил Павел.

      – Подзаправимся – и полетим. А что такое?

      – Да нет, ничего, – ответил Богачев обрадованно, – просто интересуюсь.

      – Он получил радиограмму, – пояснил Пьянков.

      Богачев почувствовал, что начинает краснеть.

      – От прекрасной незнакомки, – добавил Брок.

      Струмилин, продолжая есть строганину, поинтересовался:

      – От кого?

      Богачев покраснел еще больше и, посмотрев в глаза Струмилину, ответил:

      – От вашей дочери. От Жени.

      Когда