Холодные звезды (сборник). Сергей Лукьяненко

– это очень важно. Понимаю.

      Я вспомнил свой дурацкий порыв, заставивший меня взять Тага за руку.

      Кажется, это не принято!

      Откуда же у меня возникла мысль о допустимости такого жеста?

      Надо выспаться. Надо отдохнуть, и завтра мир покажется мне понятнее и привычнее. Так будет происходить с каждым днем, я усвою мораль и нормы Родины, я стану своим, вновь займусь регрессорством, Родина отыщет алари и сведет их агрессивный потенциал к нулю. Когда-нибудь они станут нашими Друзьями.

      Интересно, а те похожие на нас существа – они тоже нуждаются в работе регрессоров? Или им хватит ума принять помощь добровольно?

      Я вымыл руки, потом, поколебавшись, решил начать правильную жизнь с первого же вечера и стал разбираться в механизмах душа. Через несколько минут, дважды окатив себя водой, вначале ледяной, а потом кипятком, я справился и с этим. Разделся, как будто в этом еще оставалась необходимость, забрался в ванну и тщательно вымылся.

      А вот аккуратно складывать мокрую одежду было глупо. Я раскидал ее на полках, так, чтобы просохла к утру, забрался под одеяло и уснул. Устал я так сильно, что даже крошечные размеры подушки мне не помешали.

      Мне снился сон, типичнейший сон-который-нуждается-в-обсуждении-с-Наставником. Нехороший сон.

      В меня влезла какая-то амебоподобная жидкая тварь, растеклась по телу, пустила щупальца в сердце и печень, затуманила своим ядом мозг… Я валялся на неровной металлической плите, вокруг стояли кошмарные существа, а среди них человек, старик – мой Наставник, хоть он и не был похож на Пера…

      А я терпел, терпел все, что со мной творили, потому что так было надо, и умом я понимал: вся моя жизнь, моя боль – это лишь пыль на ветру судьбы, мелочь, не заслуживающая внимания…

      – Ник! Никки…

      Тварь ползала во мне, она собиралась изучить каждую клеточку тела, каждый нерв и каждый мускул, это не всегда было больно, но всегда – противно…

      – Никки!

      Я застонал и проснулся.

      Катти сидела рядом на кровати, тревожно вглядывалась в мое лицо.

      – Ты плакал, – сказала она. – Плакал во сне, Никки…

      Я сглотнул, в горле было сухо, сердце безумно стучало в груди.

      – Никки…

      – Ты… что ты здесь делаешь?

      Конечно же, ничего умнее я придумать не смог!

      Катти вздрогнула, как от удара. Начала вставать.

      – Подожди. – Я непроизвольно схватил ее за руку. – Прости. Спасибо, мне было плохо. Ты помогла. Я только удивился, как ты вошла.

      – Твой замок меня знает. – Она с легким удивлением посмотрела на мою ладонь. – Никки, мы же были… друзьями… Радостного утра тебе, Ник!

      Она была очень симпатичная. Только эта стрижка под щетинку… ну не нравилась она мне, и все тут! Зато очень добрые глаза, красивое лицо, полуобнаженное тело. Теперь она была в короткой юбке, а лента, которую женщины носят вместо рубашек, была совсем узенькой и полупрозрачной.

      Heт, я и впрямь ее любил.

      И готов был любить прямо сейчас и здесь.

      …Что-то