Зелёный король. Поль-Лу Сулицер

живет, но работает в другом месте. Он сейчас в лаборатории, и вы можете туда пойти.

      Женщина назвала адрес: Дурхойзер – крытый пассаж за Колокольной башней.

      – Вы сможете найти?

      – Надеюсь, – с благодарностью ответил Реб.

      Его стертые ноги болели, но Реб, стараясь не хромать, направился к площади Старого рынка. Неподалеку от здания аптеки, построенного еще архиепископами Зальцбурга, он увидел машину скорой помощи. Он наткнулся на нее уже во второй раз. Впервые это было на противоположном берегу Зальцаха. Сворачивая с дороги, ведущей из Линца, он заметил машину скорой помощи, припаркованную у въезда на Штаатсбрюкке. Машина стояла кабиной к нему. На переднем сиденье было двое мужчин с очень невыразительными лицами. Казалось, они ждали указания ехать дальше. Это была самая обычная скорая помощь, выкрашенная в цвет хаки, с красным крестом на белом фоне.

      Сейчас машина стояла в центре старинного Зальцбурга, но в кабине за рулем никто не сидел. Номер машины был тот же, и даже царапина на переднем бампере была та же самая. С самым невозмутимым видом Реб Климрод пересек площадь, прихрамывая при этом на одну ногу. От Колокольной башни его отделяло метров двести пятьдесят. Он прошел их за двадцать пять минут.

      Пассаж Дурхойзер был узким и темным. Поднятыми над головой руками можно было коснуться свода. Реб миновал ряд каких-то темных лавочек, прошел еще метров десять и наткнулся на табличку. На белом фоне черной краской была сделана довольно неаккуратная надпись: «К.-Х. Лотар – художественная фотография». Реб слегка толкнул стеклянную дверь и услышал тонкое дребезжание колокольчика. Юноша вошел и очутился в низкой комнате с каменными стенами и потолком. Вдоль стен тянулись два больших деревянных прилавка, какие бывают обычно у продавцов тканей. Прилавки и виднеющиеся за ними полки были пустыми.

      – Я здесь, – голос донесся из дальней комнаты.

      Дверной проем, через который можно было пройти в соседнюю комнату, был задернут плотной холщовой занавеской. Реб отодвинул штору и прошел в соседнее помещение. И мгновенно ощутил прикосновение холодного металла к виску. Перед ним стояли четверо мужчин, один из них готов был выстрелить юноше в голову.

      – Не двигайся и молчи, – рявкнул второй.

      Двоих Реб узнал сразу, ибо видел их в кабине военной скорой помощи. А вот третий подходил под описание Эммы Донин. Эпке, это был Эпке! Четвертого Реб видел впервые.

      Они стали спрашивать, почему Реб так долго шел в фотолабораторию, которая находится в нескольких минутах ходьбы от площади Старого рынка.

      Ребу Климроду надо было спасаться, и он решил попробовать. Его лицо приняло страдальческое выражение, фигура преобразились. Он стал похож на маленького мальчика, хрупкого и измученного. В его глазах застыло выражение ужаса, он захныкал:

      – Я хочу кушать, я устал и не могу идти дальше.

      В общем, ему удалось изобразить из себя смертельно перепуганного мальчишку с искалеченными ногами, страдающего и не понимающего, что происходит.

      Вместо