Ф. М.. Борис Акунин

кайф досасывать, но ведь отмокнешь скоро. Начнешь закидываться, орать, что обокрали. Начнешь ведь?

      – Начну, – признал Рулет, не желая ни в чем перечить новому другу. – Можно я тебя по башке поглажу?

      Очень уж у Спайдермена круглая башка была.

      – После. А сейчас со мной пойдешь. Лады?

      Ну, Рулет и пошел. Фигли было не пойти?

      ^{Человек-Паук}

* * *

      В назначенный день, ровно в три часа, Фандорин явился на Тверскую. Волновался, конечно. Что из всего этого выйдет – культурное событие мирового значения или пшик?

      Но с первой же минуты, едва увидел Элеонору Ивановну, понял: не пшик.

      Фату-Моргану сегодня будто подменили. Она сразу открыла дверь, сказала «а-а, ну-ну» и даже улыбнулась – правда, какой-то двусмысленной и даже несколько зловещей улыбкой. Может, по-иному просто не умела?

      На нетерпеливые расспросы сказала:

      – Сейчас, сейчас. Сначала деньги. С вас 5803 рубля 14 копеек… Нет, сдачи нет, я же не кассир.

      Пересчитала пятисотенные купюры, проверила на детекторе ультрафиолетом. Кивнула.

      Дальше и вовсе произошло чудо. Предложила чаю и налила в стаканы какой-то бледной жидкости, пить которую Ника не решился. Не притронулся он и к курабье, тем более что в вазочке лежало всего три печеньица.

      – Так что? – взмолился он. – Достоевский это или нет?

      Элеонора Ивановна опять улыбнулась. Определенно, ее непривлекательное лицо от улыбки делалось еще менее приятным. Такое нечасто увидишь.

      – Не будем забегать вперед. По порядку.

      Она взяла распечатку, поправила свои темные очки и начала тоном музейной экскурсоводши:

      – Бумага изготовлена на франкфуртской бумагопрядильной фабрике «Обермюллер». Это довольно популярная марка, широко использовавшаяся в Европе начиная с сороковых и до начала семидесятых годов 19 века. Не из дешевых – известно, что Федор Михайлович любил хорошую бумагу. Перо стальное, манчестерского производства. Именно такими перьями Федор Михайлович пользовался в шестидесятые годы. Химико-структурный анализ чернил подтверждает их аутентичность. Марка не определяется, но степень выцветания, при условии хранения в темном месте, соответствует нужным временным параметрам. Наконец почерк и, что тоже очень существенно, маргиналии – в нашем случае это рисунки на полях… – Торжественная пауза, повышение голоса. – Вне всякого сомнения это рука Федора Михайловича.

      – Ура! – Николас ликующе махнул кулаком в воздухе. – Я чувствовал!

      Эксперт подняла ладонь: тише, я еще не закончила.

      – Ему же принадлежит и след запачканного чернилами пальца. Это большой палец правой руки. Оптоэлектронный преобразователь с достаточной степенью точности определил папиллярный узор, который полностью совпадает с другим отпечатком, в свое время обнаруженным мною на 18 странице рукописи «Неточки Незвановой». Дерматоглифическое исследование обнаруживает выраженную расплывчатость папилляров, характерную для эпилептиков, а как мы с вами знаем, Федор