Последний воин Империи. Анна Гурова

Вслух же говорить не стала. Жизнь в замке давно уже научила ее быть скрытной.

      Слова вагара отозвались в ее душе. Мир показался ей огромной, хитро устроенной куклой, которую можно долго-долго разбирать на мелкие части. И учитель мальчиков называет ее умной, когда все вокруг дразнят дурочкой, потому что она не может ровно подшить край платка! «Интересно, глаза Линн тоже подвешены в черепе на железном стержне?»

      Инги взглянула вагару в лицо и растянула узкие губы в лягушачьей улыбке.

      Торд неожиданно растрогался. В самом деле, как улыбающаяся ящерица! Нечасто же ей тут приходится улыбаться!

      «Она ни в чем не виновата, – неожиданно подумал он. – Граница между добром и злом проходит у людей в душе. Но для Инги эти правила – просто слова, причем противоречивые – ибо словами они часто не выражаются. Она совсем запуталась. Она защищает куклу – ей говорят, что это плохо. Она изучает мир – и снова плохо. Снова и снова бедная малышка неправа».

      – У тебя есть друзья? – спросил вагар. – Или ты так и ходишь все время одна?

      «Хотя о чем я спрашиваю? – подумал он. – Ну кто станет с такой играть?»

      Но Инги, против ожидания, кивнула.

      – У меня есть… друг. Он со мной играет… и всегда меня слушает. Я как раз к нему собиралась. Но он не че… – тут, словно спохватившись, Инги отвела глаза. – Он… Он уже большой.

      Тоже мне, секрет, подумал Торд. Небось какой-нибудь мающийся от безделья стражник пожалел ее – как жалеют никому не нужного щенка. Теперь, узнав ее лучше, он мог это допустить.

      «Похоже, я ошибся, – подумал он. – Едва ли крошка имеет отношение к соххоггоям. Разве могла бы она быть такой обаятельной?»

      – Можешь считать меня своим другом, – сказал он, протягивая ей ладонь.

      Инги церемонно пожала ему руку. Ее рукопожатие напоминало хватку небольшого капкана.

      На прощание она сказала странную вещь:

      – С тобой интересно разговаривать, учитель Торд. Интереснее, чем с моим другом. Ты не только слушаешь меня, но и отвечаешь…

      Дождавшись, когда Торд уйдет со стены, Инги убедилась, что никто за ней не наблюдает, спустилась по лестнице вниз и побежала темными переходами на хозяйственную половину замка. Миновала шумную теплую кухню, где вечерами любили посидеть слуги, маленький внутренний двор с колодцем и длинным корытом для водопоя, стойла пардов и ездовых псов. В тот же самый двор выходила еще одна темная арка, откуда во всякое время года распространялась отвратительная вонь и порой доносились дикие пугающие звуки, от которых парды вздрагивали в своих стойлах. Там располагался зверинец.

      Внутри царили жара и сумрак – свет пробивался только через несколько узких бойниц под самым потолком. А к чему жечь факелы, если хозяин давно утратил интерес к обитателям зверинца? Да и не много их уже осталось. К одному из них и направлялась в гости Инги. Свет ей не был нужен, она давно выучила дорогу наизусть. Девочка осторожно ступала по грязному полу, мимо клеток, высоко подобрав подол: запачкаешь его в навозе, как бы потом не заставили отстирывать… Большинство клеток стояли пустые, в некоторых кто-то ворочался, обдавая Инги