Мой друг бессмертный. Анна Гурова

хлебница, а на крышке у нее – фиалки в пластиковых баночках. В детстве Лешка в эти баночки, бывало, яблочные и апельсиновые косточки закапывал – и ждал, вырастет что-нибудь или нет. Так ничего и не выросло. Вон она, хлебница, и сейчас там стоит. Только фиалок нет…

      – Ты правда тут живешь? – негромко спросил Виктор.

      – Живу, – уверенно сказал Лешка.

      – Подумай хорошенько.

      Лешка старательно подумал. Посмотрел на хлебницу. И вдруг вспомнил.

      – Точно – не живу! – потрясенно выговорил он. – Я тут в детстве жил. Это бабушкина квартира. Мы отсюда переехали, когда я был в третьем классе»– папа купил квартиру на Энгельса…

      «Ничего себе провалы в памяти, – подумал он. – Чуть не забыл, где живу! Кому рассказать – не поверят».

      Виктор стоял, о чем-то думал, поглядывал на Лешу и хмурился.

      – Ты сказал, что тебя ждут.

      – Ага.

      – Кто тебя ждет?

      Лешка растерянно промолчал, поглядел на окна.

      – Бабушка, наверно, – неуверенно сказал он. – Кто же еще?

      Бородач Виктор смотрел на окна. Вид у него был какой-то нервный. Лешка поглядел на него, и ему тоже стало неуютно, непонятно почему. Как будто холодным ветром потянуло…

      – В принципе, какая разница? – нарочито беспечно сказал он. – Зайду к бабушке, позвоню родителям.

      – Одно могу сказать точно, Леха, – проговорил бородач. – Тебе туда ходить нельзя.

      – Почему?

      – М-м-м… Ну, считай, что это интуиция. Поехали-ка отсюда, – решительно скомандовал он.

      Лешка заупирался. Он знал, что должен делать: войти в подъезд и позвонить в дверь, а дальше все будет как надо.

      Ветер усиливался. Определенно похолодало. В небе закружились редкие снежинки. «Первый снег», – невольно отметил Лешка.

      – Пошли отсюда быстро! – рявкнул бородатый. – Если еще не поздно!

      – Но…

      За углом дома раздался хруст песка и шорох шин. Бородач оглянулся и вдруг стал какой-то жесткий и собранный.

      – Все, теперь поздно, – сухо сказал он. – Влипли. Лешка оглянулся – и увидел, как в танце снежинок во двор медленно въезжает черный джип с тонированными стеклами. По Лешкиной коже почему-то побежали мурашки.

      – Это кто? – сдавленным голосом спросил он. Бородач с отвращением посмотрел на джип и сказал:

      – Полагаю, это за тобой.

      Джип остановился напротив бабушкиной парадной. Классическая бандитская тачка, мощный и роскошный, но странный – незнакомой формы, неизвестной марки, а на радиаторе серебрится надпись: «INFINITY». «Бесконечность», – перевел Лешка. Или, по-нашему, – «беспредел». Дверь со стороны водителя открылась, и на улицу вышел бандит.

      То, что это был бандит, сомнений не вызывало. Даже если бы он ездил не на джипе, а в метро, это было первое, что приходило на ум. Не то чтобы его внешность была очень характерной – скорее просто отталкивающей. При виде этого выпуклого лба, крупного носа, тяжелого подбородка, а особенно – холодных глаз под нависшими веками, сразу становилось ясно, что этот человек хорошими,