Не ради любви. Анастасия Александровна Енодина

на бал… – она жалко лепетала и даже не пыталась высвободиться из чужих рук, сжимаясь в комок и затравленно оглядывая посетителей в мнимом поиске поддержки.

      – Брось, красотка, это и есть благотворительность: от богатых к бедным! Тут даже и без посредников!

      Ярина едва сдержалась, чтобы не поморщиться от запаха перегара, которым её обдало. Но нужно было продолжить строить из себя невинную красавицу, и потому она судорожно вздохнула.

      – Пожалуйста, не отбирайте у меня деньги, – взмолилась она.

      – Нам они нужнее, поверь, – было ей ответом, и она ощутила, как её руки заламывают за спину.

      Вскрикнув от боли, она посмотрела полными слёз глазами на посетителей трактира.

      – Пожалуйста… – отчаянно повторила она. – Вы же все неплохие люди, бедность не должна делать из вас воров! – взывая к человечности, она перешла на крик, и, во избежание появления Тима, кто-то закрыл ей рот своей липкой ладонью.

      Все понимали, что подобное обращение со столичной фифой плохо отразится на трактире и авторитете её хозяина, но все знали, что пройти на благотворительный бал стоит немалых денег, которых хватит на всех присутствующих, если быстренько отобрать их у малахольной девицы, а потом выставить её вон, предварительно запугав.

      – Быстро отпустите её! – Громко и чётко произнёс Киприан, поднимаясь на ноги.

      В его руках опасно поблёскивали осколки кружки, а в глазах плескалась ярость. Он оглядел замолкнувших и застывших в нерешительности людей, после чего заявил:

      – В этом трактире не будет драк и грабежей! Это то немногое, что Тим просит от всех вас, а взамен его двери всегда открыты и он никогда не откажет налить или покормить, если заплатить нечем. И вы хотите подставить его? И обидеть эту девушку?

      С минуту стояла полная тишина, все осмысляли услышанное, потом начали перешёптываться, признавая, что про Тима парень прав, а если деньги на всех поделить – выйдет не так и много. По крайней мере, не так много, сколько стоит хорошее отношение трактирщика.

      Все согласно покивали, а затем неожиданно рассмеялись.

      – «Обидеть девушку» – ну ты сказанул! – восклицали люди. – Ты хоть представь, скольких она умертвила за свою жизнь! И скольких ещё угробит, кто поведётся на неё! Кучера, небось, волки в лесу доедают сейчас!

      Но Ярину отпустили. Она тут же принялась растирать запястья, за которые её держали, из её глаз покатились слёзы, вызванные специальным заклинанием, которое она произнесла тихо и почти не размыкая губ. Девушка осела на дощатый пол и негромко разрыдалась, закрыв лицо руками.

      – Я не такая, – обиженно всхлипывала она. – Я лишь хотела выполнить поручение и побывать на балу…

      – Врёт, – без тени сомнения констатировали окружающие, но сердце Киприана дрогнуло.

      Он ощутил прилив жалости и сочувствия к незнакомой девушке. Ведь она была, как он. Всего несколько дней назад он набрёл на этот трактир, ничего не зная о местных порядках. Он также доверчиво отнёсся к трактирщику,