Сказки для взрослых, часть 4. Николай Захаров

ставила – хорошо учиться. Благодаря папочке, который добра дочке желая, вдалбливал ей с самого молочного возраста пользу образования. Бывало, идет с ней из детского сада, увидит дворничиху метлой орудующую и говорит Ленке:

      – Вот смотри, доча, метет баба

      С лица рЯба

      Водкой упИлась

      Плохо училась.

      – Если не хочешь тоже дворником стать – учись в школе на пятерки,– или увидит сантехника с трубой и опять четверостишие сочинит: – Идет мужичок

      Видать дурачок

      В трубу вцепился

      Плохо учился.

      Очень боялась Ленка, что когда вырастет, то ни куда ее кроме как в дворники или сантехники на работу не возьмут. И старалась учиться лучше всех. А память у нее, как выше уже упоминалось, была отвратительной. Особенно на имена и даты. Поэтому уроки учить ей приходилось с муками жуткими. Бубнит, сидит часами, правила запоминает. Грамматические, арифметические. А потом еще физика и химия добавились с их формулами заумными. Уж про алгебру вообще лучше помолчать, с ее корнями квадратными. А еще литература со стишками и история с датами. О-о-о! Кошмар! В общем, пятерки свои Ленка получала заслуженно. Грызла, так сказать, гранит. А родители еще и совать начали ее в разные секции и кружки, чтобы выявить способности. С первого класса Ленка фигурное катание осваивала и к пятому классу прилично уже умела вертеться на льду. Но чего-то там у нее было не правильно. То ли вес, то ли рост и тренер отсоветовала родителям продолжать мучить ребенка в этом направлении. Перспектив, дескать, нет, отдайте девочку в плавание.

      Записали, поплыла и год из бассейна не вылезала. За год этот все стили освоила и убедила очередного тренера, что и в этом виде спорта перспектив у нее нет ни каких. Потом музыкальная школа и школа фехтования были. Была изостудия и кружок кройки и шитья. Старались родители всесторонне развить ребенка. А ребенок тем временем подрастал и из гадкого тонконогого подростка с цыпками на пальцах, превратился в довольно привлекательную лебедь белую к 10-му классу. Комсомолка, спортсменка и просто красавица. Пора было Ленке – обладательнице всех этих достоинств, путь выбирать жизненный. Выпускные экзамены на носу и золотая медаль маячит на горизонте. Отец настаивал на физмате, мать на журналфаке. Ленке было все равно. Хоть жур, хоть физ. Лишь бы не сантехником. Победила мать. И когда все выпускники ринулись в абитуриенты, то впереди всех мчалась с золотой медалью из нержавеющего чугуна на лебединой шее, Ленка. Сдала документы на журналфак. В институте Ленке понравилось учиться. Студенческая пора, эх!

      А тут еще и времена рыночные наступили и такие горизонты открылись, что просто, ах!

      На втором уже курсе обучения Ленке как-то предложили поучаствовать в конкурсе красоты.

      Не мисс конечно "Вселенная", но все же мисс. И вот этот-то конкурс чуть всю жизнь Ленкину не переменил. Заняла она там какое-то место в номинации то ли "Элегантность", то ли "Сексапильность", не важно – важно, что ее приметили и в числе еще десятка таких же счастливиц, Ленка получила приглашение на работу в Италию. И фирма солидная с именем – Ричи, Версаче, что-то такое. Предлагала эта фирма контракт на пять лет и оплату, ну очень достойную. Моделью – кем же еще? Не посоветовавшись с родителями, Ленка бумаги подмахнула и, сфотографировавшись на загранпаспорт, получила визу и билетик на самолет. Молчала до последнего дня. Даже вообще хотела уехать втихую и уже из Рима позвонить, но не удержалась и проговорилась в день отъезда. Что было…!!! Отец и мать закатили истерику, отговаривали в диапазонах от шепота до визга. Ленка стояла на своем – Италия все аргументы родительские перевешивала. И тогда отец – мужик кремень, поняв, что теряет дочь, совершил поступок – прямо скажем не совсем интеллигентный. Порвал авиабилет, загранпаспорт спрятал и Ленку в ее комнате запер. Вот так и не попала она на берега Адриатического моря. Неделю Ленка рыдала, а отец-изверг гладил ее по трясущейся спине и приговаривал: – Ничего, ничего. Потом еще спасибо мне скажешь за то, что не пустил. Мы, доча, в третьем поколении интеллигенты и не пристало нам на подиумах задами вертеть,– отец правду говорил. Еще пра-прадед Ленкин на вроде Ломоносова Михайлы, пешком тоже и тоже с обозом рыбным чуть ли не из тех же Холмогор пришел. Только Ломоносов в Питере обосновался, а пра-прадед до самой первопрестольной дошлепал. А это на 700 верст подальше. Правда, академиком он не стал, как земляк знаменитый и всю жизнь проработал приказчиком в скобяной лавке, но детям своим образование дал. Одного даже сынулю в юнкерское училище сумел пристроить и тот не обманул родительские чаяния, выбился в офицеры. До подпоручика успел подняться и если бы не революция 17-го, то может быть и до генерала бы выслужился. Не успел. Только дворянство выслужил и сразу же его и потерял вместе с жизнью в Маркизовой луже, как "гидра контрреволюции". Ленке про дворянские корни только в 91-м родители поведали. Вышли из подполья, так сказать: – Не подобает, дочь, нам дворянам росейским в балаганах участие принимать,– вот так махнула жизнь перед курносым носиком Ленкиным счастливым билетиком. Поманила вдаль розовую, да и…! Пришлось заканчивать журфак. Учась по привычке на отлично. За годы учебы Ленка не раз и не два, а десять тысяч раз сожалела об упущенной