Немой крик. Дана Стар

скотскому обращению и жила лишь просто потому, что надеялась на лучшее.

      Жила в память о моей маме, которая закрыла меня своим телом, а сама погибла. В тот момент, когда в нашу машину на бешеной скорости врезался грузовик.

      Просто так сдаться и порезать себе вены… станет оскорблением её чести.

      ***

      Я надела самое лучшее платье, которое только нашлось в моём убогом гардеробе, в старом совдеповском шкафу, который до дыр проели термиты. Волосы заплела в тугую косу, а вот косметикой никогда не пользовалась. У меня её просто не было. Была лишь одна единственная бледно-розовая помада, которая пахла прогорклым маслом.

      Вещи собрала за пять минут. Моё ущербное приданое состояло из пары носков, пары застиранных платьев, альбома с красками, блокнота для записей, с помощью которого я общалась с людьми, и трёхлапого медвежонка-рюкзачка, оставшегося у меня в память о младшей сестре.

      Этого мишку подарила ей я. В день аварии у Катюши был день рождения. Моей сестрёнке исполнилось всего лишь четыре года.

      В тот день сука судьба преподнесла ей жестокий подарок.

      Маленькому, беззащитному ребёнку… Отобрав, черт возьми, жизнь в день рождения. В день рождения!!!

      Удар был настолько сильный, что медики говорят, якобы они погибли сразу. Без боли. Даже понять ничего не успели…

      Когда я смотрю на эту потрёпанную игрушку, мне кажется, что я до сих пор вижу на ней кровь. Именно поэтому, во время таких вот разрывающих душу всплесков, я, захлёбываясь в собственных слезах, пулей несусь в ванную и по часу вожусь в холодной воде, замачивая, застирывая, затирая покоцанное тельце медвежонка, пытаясь избавиться от невидимых пятен боли.

      А вот выкинуть игрушку не могу! Ведь у меня ничего не осталось.

      Всё наше имущество отобрали плохие дяденьки в качестве оплаты за долги отца. А меня… меня засунули в сиротский приют.

      После гибели семьи, на фоне мощного шока, я потеряла не только себя, но и голос. А ещё, исходя из заключений психиатров, моё психическое развитие остановилось в возрасте десяти лет.

      Ровно тогда, когда нашу машину раздавил грузовик.

      Глава 2

      – Боже, Алина! Ты почему надела это убожество? Быстро переоденься!

      Испугавшись внезапного крика директрисы, резко подскочила на месте, неловко выронив на пол рюкзачок сестры, когда позади себя услышала звонкий цокот каблуков, сопровождающийся недовольным мычанием заведующей.

      Проклятье!

      Мне до одышки страшно, когда на меня повышают голос. Особенно, когда это получается резко и неожиданно!

      – Вот, надень другое платье! – протягивает новенькую подачку, упакованную в целлофановый пакет с логотипом нашего детского дома, – Ты должна произвести хорошее впечатление на своих новых хозяе… родителей! – невольно заикнулась, выдавив на пухлом лице коварную улыбку.

      – Ладно. – Жестом ответила, принимая «подарок».

      В принципе новое платье ничем особо не отличалось от старого. Разве что материал был более приятным и ткань пахла фабрикой, а не хлоркой.

      Взглянув