Развратная. Маша Моран

уже не опасен.

      Вика вздрогнула и посмотрела на своего нечаянного спасителя. Его лицо по-прежнему оставалось в тени. Сглотнув горечь во рту, она пробормотала:

      – Он… умер?

      Назвавшийся Пашей хмыкнул:

      – Нет. Жив.

      – Он… истекает кровью…

      – Садитесь в машину, Виктория Сергеевна. Вам нужно в больницу.

      Вика помотала головой, морщась от каждого совершенного движения. Все они причиняли невероятную боль.

      – Я дойду… до дома… Здесь недалеко… Спасибо в-вам… – Вика с ужасом взглянула на потонувшую в темноте фигуру. Как ему удается оставаться в тени, когда свет фар почти ослепляет?! – Нужно найти сумку…

      Он вдруг шагнул ближе, снова кладя ладони ей на плечи, и наклоняясь. Только сейчас Вика смогла разглядеть его лицо. Красивый… Очень красивый. С резкими, хищными чертами. Четкие линии широких нахмуренных бровей, прямого носа, губ. Звериный взгляд. Темная, даже на вид колючая, щетина. Упавшая на глаза смоляная прядь. Вика судорожно вздохнула, а он еще больше нахмурился и как-то печально спросил:

      – Вы меня не помните?

      Вика снова помотала головой. Он наклонился еще ниже, и Вику окутало ароматом его одеколона: что-то очень мужественное и свежее. Резкий контраст с вонью лука и немытого тела.

      – Павел Туманский. – Он тяжело вздохнул. – Одиннадцатый «А»…

      Господи, что ему от нее надо?

      – Я не п-помню… Отпустите меня, пожалуйста…

      Он проигнорировал ее невнятный всхлип. Прикрыв глаза, как будто решался на что-то неприятное, процедил сквозь зубы:

      – Я взорвал ваш кабинет на самостоятельной. Это же вы должны помнить!

      Вика потрясенно открыла рот. Да, это она помнила. Ужаснейший день в ее жизни, ставший самым лучшим: ведь именно тогда они познакомились с Ромой.

      – Вспомнили?

      Вика удивленно кивнула:

      – Паша?..

      – Да. Я.

      Он обхватил ее локоть, распахнул дверцу автомобиля и подтолкнул Вику в салон. Она почему-то совершенно забыла, как двигаться, превратившись в послушную марионетку. Павел застегнул на ней ремень безопасности, захлопнул дверь, но вместо того, чтобы тоже сесть в машину, исчез в темноте. Вика почувствовала, как тело сковывает холодом. Дверь с его стороны была распахнута, и внутрь вползали мороз и разыгравшийся ветер. А ее начало отпускать от шока. Неожиданно Павел вынырнул из темноты и плавно скользнул на соседнее сидение. В его руках была зажата ее сумка. Он положил ее назад и повернулся к Вике:

      – Вам нужно в больницу.

      Мысль о больнице обернулась очередной волной паники. Ей нельзя туда… У нее работа. И муж будет волноваться. И вряд ли там сделают что-то, чего не сможет сделать она.

      – Нет! В больницу не надо. – Ее голос все еще дрожал, но звучал уже намного тверже и увереннее.

      Павел выкрутил руль и окинул ее хмурым взглядом. Вика даже не заметила, что они едут.

      – Надо. На вас места живого не осталось.

      Вика ссутулилась, мечтая уменьшиться в размере настолько, чтобы ее лицо невозможно было разглядеть.

      – Я