Клан «Дятлы» на путях Хаоса. Павел Михайлович Пуничев

затряслась, поднял вторую.

      – Куя, куя…– он застыл в шатком равновесии, а потом просто рухнул лицом на мостовую.

      – Факир был пьян, и фокус не удался, – пробурчал Сантьяго и вышел вперед.

      – Куда ломанулись гниды пархатые? Сидеть! – громыхнул он, бросившимся было к нему берсеркерам.

      Лапы у тварей подломились, и они рухнули на колени или как там у них называются сочленения лап?

      – Вы на кого долбоклюи жвала свои разеваете!? На кого буркалы пучите!? Всю жизнь косоглазыми ползать будете, с клешнями задом наперед!

      На последних его воплях из грозового облака над его головой ударило пять молний, а туча тут же растаяла. Глаза тварей моментально разъехались в разные стороны, а клешни с хрустом стало выворачивать им за спины.

      – Господа, – обратился дебафер к нам, – у нас сорок секунд, не тормозим.

      Голова еще не переварила увиденное, а ноги уже несли меня вперед. Пришло время использовать что – то новенькое, а, как известно, все новенькое – это хорошо забытое старенькое. Как-то, еще проживая в замке, я обращался в жука-скоробея: медлительная и, в общем-то, бестолковая тварь, но его клешни, больше похожие на гидравлические резаки для металла, это нечто. Щелчок пальцами, и рядом со мной появляется жучара шестидесятого уровня. Манны на его поддержание у меня хватит секунд на тридцать, но, как я понял, больше у нас и не будет. Еще один щелчок: я лечу пузом на булыжную мостовую, в полете начиная превращение в такого же жука. Сообщение о том, что я не могу превращаться в то же существо, что уже было мной призвано, совпало с соприкосновением моего бренного тела с булыжной мостовой.

      – Этот у вас, что, припадочный? – услышал я чей-то вопрос.

      – И-И-И-и-и-и…– не согласился с ними я, пытаясь в своей книге призыва найти что-нибудь подходящее, для этого случая.

      – Ну, так, временами…– ответил кто-то голосом Каляна.

      – Но жук его хорош, вон как лихо Берсерку лапки отчекрыживает, – в кои-то веки поддержал меня Пофиг.

      «Точно! – вспомнил я,– и почему я никогда раньше не пробовал превратиться в ледяного габота? Ведь это мой самый надежный и эффективный помощник последние несколько месяцев!» Вспоминая, что ледяной габот после вызова не может передвигаться. Потом я вновь разбежался и прыгнул прямо под лапы, никем не атакуемого, Берсерка. Сообщение о том, что я не могу пока превращаться в магических существ, совпало по времени с очередным соприкосновением моего бренного тела и булыжной мостовой.

      – Ну, я бы сказал, по большей части… – голосом Каляна, исправился отвечающий.

      – М-м-м-м-м-х-х-и-и-и… – не согласился с ним я, кое-как поднимаясь на четвереньки и вытаскивая меч. Хрен с ними, с превращениями, какая-то погода сегодня не летная… Так, по старинке, лапы таракану-переростку пообкарнаю.

      Оказалось, что пока я с безоглядным мужеством сражался с булыжниками мостовой, четверо из пяти берсерков, лишились своих лап. А вся толпа, включая трехметрового огра, несется на берсерка, около