Любовь, Мариночка, случается. Оксана Чернышова

мой, Мариночка, мы же взрослые люди, и у вас были любовники, зачем же строить из себя скромницу? – а это было сказано с нескрываемым сарказмом.

      – Знаете, Борис, я, конечно, не девственница, но имею свои моральные принципы. А вы, похоже, навели обо мне справки. Не поделитесь тем, что нарыли? – не пророненные слёзы так и остались стоять в глазах, ими явно его не пронять. На женские слёзы ему глубоко наплевать.

      – Такой вы мне больше нравитесь. Гнев, страсть и самоуважение, терпеть не могу плачущих созданий, которые силиконовые сиськи и губы накачают и мнят себя красавицами. А сами ничего не значащие пустышки. Вы другая, трудяга, которая посвящает всю себя работе. Иногда вы ходите на свидания, и вы так ни с кем ни сошлись. Кандидатуры не было подходящей или в постели ни удовлетворили? Вам, кстати, как нравится, когда вас трахают двое сразу? Или предпочитаете разнополую групповуху?

      Моё лицо исказила неприязнь, я была в бешенстве, и мне было уже глубоко плевать, прикопают меня где-нибудь или перережут вены, выставив за суицид.

      – Пошёл вон отсюда! – если можно было убить взглядом, сдох бы сразу. Я и не заметила, как перешла на «ты».

      – Пошёл бы, да ты задолжала мне ужин, – улыбаясь, ответил Борис, тоже перейдя на «ты».

      Его лицо было слишком близко ко мне. Дыхание опаляло, огромное желание было съездить ему по морде. Останавливало лишь то, что если это сделаю, то получу в ответ. А весовые категории у нас разные. Вытащив из пакета судок, как ни в чём не бывало, спросил:

      – Ты что будешь, Мариночка, бульончик куриный или котлетки на пару?

      Одёрнув одеяло, встала с другой стороны кровати. На мне была тонкая ночная рубашка в мелкий цветочек. Держась за стену, побрела к выходу. Пытаясь открыть дверь, услышала со смехом заданный вопрос:

      – Марин, ты куда? Туалет в палате.

      – Пошёл в жопу, мудила. – прошептала чуть слышно, но на слух он, очевидно, не жаловался.

      Видимо, всё же еще не отошла от наркоты, меня повело в сторону, и я осела кулем у стены. Подошедший ко мне Борис, взяв за талию, крепко прижал к себе, прошептал на ухо:

      – В твою с удовольствием пойду, как поправишься. А сейчас отдыхай, девочка.

      Подхватив на руки, донёс до кровати и аккуратно положил, укрыв тонким пледом. Я вырубилась.

      Глава 2

      Борис – хочешь сделать хорошо, сделай сам.

      Мариночка вырубилась подле тарелки с недоеденным салатом. Я понял сразу, в чем дело.

      – Ты совсем дебил Костик? – прошипел грозно. – Ты на кой хрен подсыпал ей наркоту, ублюдок?

      – Борис Федорович, так я думал, что эта сбежавшая шл…

      Договорить Костик уже не смог. Подскочив на ноги, я со всей дури вмазал охраннику по морде. Костика это не свалило, поэтому ногой по яйцам его добил.

      – Тебе вообще, Костик, думать вредно, мозги уже давно отбиты.

      Тело Марины вздрогнуло, у неё случился припадок. Глубоко в душе испугался, что потеряю её. Помнил её ещё сопливой девчонкой, она же