Колдун. Полное собрание. Лисс Захаров

не человек?

      – Могут. А может и поймать могут. Точно не знаю, но разработки велись.

      – Жалко. Мне у вас тут понравилось. И дом, и время. Всю ночь он не спал, ворочался, вскрикивал и метался по подушке. Анабель не знала, что с ним, но то, что ничего хорошего, было понятно и так. Зак встал усталый и разбитый. Собрал деньги и засунул их вещи в сумку.

      – Анабель, ты уходишь жить ко мне.

      – Почему?

      – Потому что. Неприятности.

      – Это те, которые?

      – Да. Прощайся со всеми и давай отсюда, не мешайся. Анабель коротко попрощалась и ушла в зеркало. Зак отдал деньги и монеты.

      – Надо еще – скажите. Боюсь, я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством. Алекс, я тебе сейчас дам одну хрень, он покопался в сумке и выудил брелок как для машины. -Буду нужен – постучи им в зеркало, если я буду рядом – отвечу, если нет, я пойму, что ты заходил, если трабл – напиши записку и просто прилепи к зеркалу. Понял?

      – Вроде да. Спутник где?

      – Должны привезти.

      – Если за мной следят – они узнают. Скажи, чтоб сняли с грузовика и поставили на землю.

      – Ты в гору не телепортируешься?

      – Нет, я просчитал. Будет метра три над землей – нашей. Если что – приглашение в силе. Место есть, не обидим. Ну, вы поняли.

      Спутниковая тарелка в упаковке стояла на земле. Зак еще никогда не таскал такие габариты, говорят так же, как и мелкие. Только энергии больше тратится.

      – Алекс, за тобой придут – все остальное делать. Отец слуг предупредил. Кстати, там не все люди, так что не пугайся. Он улыбнулся – до встречи. Он подошел к коробке, положил на нее ладони и стал медленно исчезать на глазах. В том, что его могли видеть посторонние глаза, он не сомневался. Через какое-то время Зак появился на той стороне прохода, весь обожженный, с оплавленными амулетами и браслетом, расплавившемся прямо на руке. Одежда свисала клочьями, он задыхался.

      – Посылку заказывали? – так получайте – прокашлял он и упал на руки слуг. Тарелку остались караулить во дворе. Зак лежал в помещении, напоминавшем среднее между пыточной и медотсеком. Амулеты пришлось выдирать из кожи. Но оплавленный браслет снять не могли.

      – У вас есть что-нибудь от боли?

      – Дурман-трава или лотос.

      – Давай дурман-траву. Зак, будет больно, защита не поможет. Я думаю, он мясо до костей прожег. Зак выпил стакан настойки с противным привкусом, но больше ничего не оставалось. Отец начал гладить его по голове, Зак почувствовал, что засыпает и не видел, как отец отращивает когти и режет браслет в двух местах, а потом отдирает от обожженной плоти. Он хотел проснуться и не мог, наконец, то ли уснул, то ли потерял сознание. На руку наложили мазь и забинтовали. Отмыли от копоти и отнесли в его спальню. Там уже ждала Анабель.

      – Кровать маловата будет для вас обоих, сказал отец и махнув рукой увеличил кровать вдвое. Зака положили слева. Намазали раны от ожогов на груди. Под руку положили подушку. Он спал и не хотел просыпаться. В это время отец отбирал