История Средиземноморского побережья. Эрнл Брэдфорд

и спартанцы решили уйти. Они вернулись на свои корабли и поплыли на юг.

      Фемистокл, который, вероятно, не одобрял эту операцию, с радостью вернулся со своим новым флотом в Афины. А спартанцы были уверены, что исход кампании против персов должен решиться на земле. Зато Фемистоклу инстинкт моряка подсказывал, что огромную армию вторжения, для возвращения домой зависящую от своих кораблей, лучше всего разгромить, уничтожив ее флот.

      Когда персидская армия перешла в наступление, в Греции воцарилось уныние. Даже Дельфийский оракул (возможно, не оставшийся равнодушным к золоту персов) сообщил грекам, что их положение безнадежно. Из разных сохранившихся неутешительных ответов, данных городам, которые пожелали узнать, что им делать, приведем два. Народ Дельф получил совет молиться ветрам. В другом совете, среди многих туманных фраз, было сказано, что в «божественном Саламине» будет уничтожено много людей («остров божественный, о Саламин, сыновей своих жен ты погубишь»). Поскольку именно в Саламинском заливе Фемистокл и его люди планировали защищать свой город, эти слова не могли не вызвать страх. Учитывая, что Дельфийский оракул обращался к грекам, многие решили, что пророчество о гибели многих людей относится к греческому флоту. Фемистокл, однако, был оптимистом. Он не сомневался, что его трактовка пророчества верна: уничтожены будут не греки, а персы.

      Самым важным пунктом в позиции греков был залив Артемисий, названный так по маленькому храму богини Артемиды, стоявшему на мысе в северной части острова Эвбея. Этот остров, доказавший свою важность во время первой персидской кампании Дария, защищал Аттику и остальную Грецию от вторжения с севера. Лишь немногие из морских командиров были настолько безрассудными, что рисковали своим флотом у его незащищенного восточного берега, особенно когда дует северный ветер. Очевидное решение – пройти через Артемисий и дальше по узкой полоске воды, отделяющей Эвбею от Аттики. Поскольку флоту предстояло основную часть времени идти на веслах, было нетрудно определить, что корабли вторжения (скорость которых будет, вероятнее всего, ограничена примерно полутора узлами) должны будут постоянно держаться под защитой Эвбеи. Иными словами, Артемисий – ключ ко всей военно-морской кампании. И две сотни греческих трирем, среди которых были и афинские, и пелопоннесские корабли, были поставлены, чтобы охранять вход в пролив.

      После ухода из Темпейской равнины греческие позиции в Артемисии находились под угрозой с севера. Было еще одно место на материковой Греции, где военные силы могли не пропустить персидскую армию. Это узкий Фермопильский проход, через который персы должны были пройти, чтобы захватить Аттику и отрезать греческий флот в Артемисии от базы.

      Снова было, как и во время предыдущего сражения, полнолуние. Но на этот раз спартанцы признали, что нависшая над Грецией опасность слишком велика, чтобы поставить религиозный долг выше военного. Тем не менее они были готовы послать только одного царя (в Спарте