История Средиземноморского побережья. Эрнл Брэдфорд

и карфагеняне, с другой стороны, не интересовались политическим теоретизированием. Их практичная натура могла заинтересоваться политическим содержанием, если это не затрагивало бизнес, и вокруг царило процветание. В ранние времена у них, как у греков, в разных городах были цари, и даже когда наследственная царская власть исчезла из старых финикийских городов, она сохранилась в Карфагене. В VI и V веках до н. э. потомки династии Магона, такие как Гасдрубал и Гамилькар, упоминаются как «цари». Такой царь, однако, скорее всего, был не более чем primus inter pares – первым среди равных, а его титул – привычной условностью. В любом случае карфагеняне и их финикийские предки не жаловали демократию, с которой они были хорошо знакомы от своих греческих соседей.

      Олигархия, при которой несколько самых могущественных семей держат бразды правления в своих руках, – это карфагенское решение политических потребностей человека. Это никоим образом не была неограниченная форма правления, отдающая всю полноту власти в руки отдельных людей, которые вполне могли оказаться безответственными или некомпетентными. Карфагенская форма олигархии, вероятно, уходила корнями в Тир. Высшими должностными лицами были два суфета, на которых возлагались исполнительные функции. Они избирались каждый год. Все государственные дела решались в совете старейшин – сенате – их 300 человек. Членство в нем являлось пожизненным. Туда могли попасть только представители самых богатых и влиятельных семейств. Сенату подчинялась (или с ним работала, понять трудно) еще одна группа из 104 человек (членство в ней тоже было пожизненным), которая отвечала за безопасность города или государства и назначала военачальников для ведения национальной обороны. Им лидеры докладывали о состоянии военных и военно-морских дел. Внизу карфагенской политической системы находилось общее собрание народа, мнение которого выслушивали, но никогда не учитывали, если оно противоречило позиции сената. Элементы этой системы присутствуют в некоторых современных демократиях, где правящая партия после выборов может более или менее игнорировать мнение народа до тех пор, пока не приблизятся новые выборы. Карфагенскому сенату и комитету общественной безопасности, однако, повезло. Членство в них не было выборным. Им не приходилось обрабатывать широкие массы многочисленными обещаниями, чтобы сохранить место.

      В целом можно сказать, что реальная власть в Карфагене или любом из его колониальных отпрысков принадлежала классу богатых торговцев. Дональд Харден пишет: «Избрание судей и членство в сенате, видимо, базировалось на имущественном состоянии, а не на наследственности, по крайней мере в VI веке. В этом смысле карфагеняне остались верны своим семитским предкам. …Нет сведений о крупных внутренних беспорядках и соперничестве горожан различных групп ни на востоке, ни на западе, во всяком случае, ни о чем подобном тому, что происходило в греческих центрах или Риме».

      На поле сражения вокруг Сицилии и на