Все было не так. Коди Кеплингер

как актриса?

      – Нет. Насчет слепоты. И… годовщины. Я собирался спросить тебя вчера, но просто… – Он пожал плечами и воткнул один наушник в ухо, оставив второй болтаться. Пальцы забегали по клавиатуре, хотя монитор был выключен. Он всегда его выключал, чтобы одноклассники не подсмотрели через плечо, чем он занимался. Я его не винила. Наши одноклассники были любопытными, а нам не нравилось, когда кто-то стоял слишком близко.

      – Что такое? – настороженно спросила я, изо всех сил стараясь не думать о Макхейлах, Саре или книге. Мне хотелось опустить голову, притвориться, что ничего этого не произошло, и дожить до выпускного, когда я смогу убраться из этого города, переехать в другую часть страны и быть кем-то другим. А разговор о вчерашней годовщине никак этому не поможет.

      Я знала, что вела себя эгоистично. А еще врала себе. Если Макхейлы действительно выпустят эту книгу о Саре, шанса сбежать не будет. Ни у меня, ни у кого другого.

      Интересно, слышал ли Денни новости? Он не знал правды про Сару и Келли. Никто не знал, кроме меня, но мне казалось, он не будет в восторге, что стрельбу снова станут освещать в СМИ. И не дай бог снимут фильм…

      – Я подаю заявления на стипендию, – сказал он, выдернув меня из спирали мыслей. – Для одного из них требуется письмо, объясняющее, почему я заслуживаю ее. Я общался с мистером Халперном, школьным консультантом, и он думает, я должен написать о…

      – Стрельбе.

      – Да.

      – Ну… – Я вздохнула. – Он прав. Будучи выжившим, ты определенно привлечешь внимание комитета.

      Я сама поступила так с парой заявлений и точно понимала, почему он сомневался.

      – Да, и я буду дураком, если не воспользуюсь этим. – Он скривился. – Мне мерзко даже говорить об этом. Ну да ладно. Я написал письмо и… выяснил кое-что неожиданное.

      – Звучит зловеще.

      – Нет, мне кажется, все совсем наоборот, – сказал он. – Вряд ли они этого ожидают, но я думаю, мне надо было это записать. Не знаю. Говорю какие-то глупости. Но я хотел знать, прочитаешь ли ты письмо, чтобы убедиться, что оно не слишком… обличительное.

      – Ты волнуешься, что твое письмо покажется комитету по стипендиям обличительным?

      – Ты поймешь, когда прочитаешь его, – сказал он. – Если прочитаешь. И я на это надеюсь, потому что Майлса вряд ли можно считать хорошим редактором.

      – Эй, прекрати, – сказала я. – В этом семестре он сдаст язык как минимум на тройку с плюсом.

      – После двух-то попыток.

      Мы проигнорировали истинную причину, по которой Денни не просил помощи Майлса. Парню никогда не нравилось говорить о стрельбе. В смысле, остальные из нас тоже не горели желанием поболтать об этом за чашечкой чая, но с ним всегда все было по-другому. Он полностью закрывался из-за любого упоминания о том дне. А мы и не настаивали.

      – Дианн тоже сказала, что прочитает, но мне хотелось бы услышать точку зрения… одного из нас, понимаешь?

      Дианн – старшая сестра Денни. Когда это случилось, она училась в выпускном