Между молотом и наковальней. Из хроник времен XIV века. Михаил Орлов

Читать онлайн.



Скачать книгу

томивших душу.

      Вечером, распахнув дверь в княжеские покои, Софья вбежала туда со смехом, чмокнула отца в щеку и сообщила о предложении Василия. Тот уловил кисловатый запах изо рта дочери и поморщился, понимая, что она навеселе.

      Что-что, а это ячменное пойло литовцы любили до безумия и пили его до тех пор, пока не валились с ног. Утро некоторые начинали с крика: «Пива, пива!» Знатные люди, имевшие прислугу, не исключая женщин, которые в своем пристрастии к ячменному напитку не уступали сильному полу, требовали принести питье в постель.

      Как бы то ни было, но Витовт поинтересовался:

      – И как тебе княжич Василий?

      Дочь только рукой махнула:

      – Дурачок. Совершенный глупышка, но иногда бывает мил в своей мальчишеской наивности…

      «Может, то и к лучшему», – подумалось отцу, и легкая судорога пробежала по его лицу.

      Жизненный опыт дорого стоит, однако цена, которую за него платят, не превышает выгоды, извлекаемой из сего. Дочь меж тем, помолчав некоторое время, продолжала:

      – Не хуже и не лучше остальных. Того же конюха Степки.

      – Нашла, кого вспоминать, дура! Хорошо, вовремя донесли на ваши шашни, а то чего доброго на всю жизнь клеймо на себе бы оставила, как на отбракованной, кобыле. «Не годна». Такое ни чем не смоешь.

      – Ну, ты уж и скажешь, батюшка! – капризно надула губки дочь.

      – Увлечения проходят, а грязный след от недостойной связи остается и долго тянется следом за грешницей. Произошедшее с конюхом, нелепо. Забудь об этом навек.

      – Зато целоваться московский княжич не умеет. Степка был мастаком в этом, от его поцелуев, даже дух захватывало, – заметила княжна мимоходом.

      – Бесстыдница! Меж тем в княжиче Василии, может статься, твое будущее. Лучше быть умной женой при глупом муже, нежели наоборот… Ныне я только луцкий и гродненский князек, потому такой союзник, как московский государь, мне нужен…

      – Ну, разве что, батюшка, – сказала, опустив глаза, Софья, и ей вспомнился ее учитель, пленный орденский рыцарь Марквард фон Зальцбах, который, научив ее считать, но не в силах превозмочь животного наваждения, изнасиловал ее в садовой беседке, несмотря на клятву целомудрия, данную при вступлении в Орден, не преминув по-монашески закрыть глаза. Хитрец! Все их жеребячье племя такое…

      Не то чтобы Софье понравилось, когда в нее входила тугая мужская плоть, но оправившись от случившегося и, приведя себя в порядок, она насупилась и предупредила:

      – Не смей никогда повторять этого, Марквард. Я не грязная девка из корчмы, а княжна из рода Гедимина. За следующую подобную попытку тебя разорвут лошадьми перед воротами замка по повелению моего батюшки. Я уж о том позабочусь. Не сомневайся!

      Рыцарь ни на минуту не усомнился в том, что она исполнит свою угрозу, ибо таким не шутят. Поклонился и виновато опустил глаза.

      Витовту, наблюдавшему за изменением выражения лица дочери, почему-то пришло в голову, что именно такие взбалмошные девки, как Софья, имеют особую власть над сильным полом, и это ему было только