Иная судьба. Книга 3. Вероника Вячеславовна Горбачева

из Дижона и вскроют вашу прелестную редкую черепушку, вытянув наружу всё, слышите, всё! Эльфийские мозги ничуть не крепче человеческих, поверьте. Я не блефую и не запугиваю. Я жду, риа. Жду добровольного признания.

      – Нет, – севшим голосом ответила та. И гордо вскинула голову. – Не дождётесь. Вас тут четверо на одну слабую женщину, но я… Не сдамся. Зовите ваших менталистов!

      Его светлость усмехнулся.

      О двойной личине шпионки он пока не знал. Но зрительная память была хорошая. А потому – на серьги с изумрудами, качнувшиеся в мочках острых ушек, покрытых лёгким пушком, герцог обратил внимание. Не из-за того, что они дисгармонировали с цветом глаз носительницы – а это уже само по себе казалось странным, ибо эльфийки всегда предпочитали украшения в тон радужке глаз, – а потому, что не далее как вчера видел эти самые серьги совсем на другой женщине. И та вряд ли поделилась с фрейлиной любимым украшением, подарком от последнего, пока ещё чересчур милого сердцу, аманта.

      – Ради любви я вынесу всё, – услышал он, и едва удержался, чтобы не вытаращить глаза от изумления. Кто это тут вякнул о любви? – Пусть я погибну, пусть над телом моим надругаются менталисты, но, может, хоть эта жертва смягчит ваше жестокое сердце, герцог Жильберт д'Эстре! Ах, на какие унижения я иду, как низко я пала!

      И хоть руки пленницы были перекинуты за спинку стула и схвачены кушаком, вдруг показалось, что сейчас эти руки, хрупкость которых просвечивает сквозь полупрозрачное кружево, красиво заломлены. В прекрасных сапфировых глазах проступили слёзы.

      – Ради любви, – всхлипнула она, низко опустив голову. – Только ради…

      Рывком поднявшись с койки, его светлость навис над покусительницей на его тело и душу.

      – И для того понадобилось принять облик герцогини? А что же вы раньше плели, что вас якобы заставили?

      – Ах, вы не понимаете! – Прелестница закусила губку. – Я испугалась и солгала, лишь бы меня не пытали. Клянусь, это вы похитили моё сердце навсегда! Но вы такой недоступный и неприступный, все вокруг только и твердят, как вы обожаете супругу. У меня не было никаких шансов завоевать ваше сердце. Вот я и подумала: проберусь в лагерь тайком, украдкой… Как вор! – вскрикнула патетически. – Да, как вор! Украду хоть крохи любви, предназначенные той, о которой вы грезите днём и ночью. Ведь вы даже не замечаете нас, самых красивых женщин Поднебесной, вы игнорируете даже королеву; неужели герцогиня прекраснее? И что мне оставалось делать? Только пуститься на хитрость…

      Она тихо всхлипывала, полностью, казалось, погрузившись в своё горе.

      «Какой артист умирает…» – вспомнились капитану Винсенту собственные слова, сказанные недавно Максу Фуке.

      Брат Исаак пребывал в замешательстве, потому как с женской природой дел почти не имел, верить подозрительной особе не хотел, но уж очень она в тот момент трогательно рыдала.

      Брат Тук лишь покачал головой. Как более опытный, он давно уже разглядел языки лжи, опутывающие голову незнакомки…

      Часовой