Я подарю тебе вечность. Александра Салиева

онемели.

      – Сказал же – она в порядке, – с нажимом повторил Натаниэль.

      Поскольку Тьма в его глазах так никуда и не делась, я решила, что не стоило провоцировать Серафима ещё больше, а то с него станется… Глубоко вздохнув, дабы успокоиться и самой, перевела взгляд обратно на Иветт. Та дышала намного ровнее и спокойнее. Правда облокотилась о спинку стула, на котором ранее сидел отец.

      – Не переживайте, леди Эмилия, – тихонько подтвердила экономка. – Со мной действительно всё хорошо.

      Она определённо врала, причём совсем не убедительно. Судя по побелевшим пальцам на резном дереве, за которое держалась женщина, стояла Иветт с огромным трудом.

      – Раз уж вопрос с императорским дозволением решён, – продолжил тем временем Натаниэль, обращаясь к моему отцу, – подписывайте. Мы и так здесь подзадержались дольше, чем следовало бы.

      Старший герцог Кортес скривил губы в злорадной ухмылке, скрестив руки на груди.

      – Нет, – сухо ответил мужчина.

      Кажется, ещё немного, и у меня сердце биться перестанет.

      Создатель! Он и правда решил, что сможет отказать?!

      Очевидно, Натаниэль в своих мыслях задавался над тем же вопросом, потому как недоумённо приподнял бровь… Тьма в его глазах вышла за пределы зрачков и планомерно расползалась по всему лицу Серафима, превращая цвет проступающих вен в багрово-чёрный.

      – Отец! – невольно сорвалось с моих уст само собой.

      Чем я и заработала столь же недоумённый взгляд, но уже от родителя.

      – Надеюсь, все присутствующие здесь помнят о том, что моё слово неоспоримо, – больше лично для меня, чем для остальных, проговорил герцог. И, пока я в полнейшей растерянности пыталась понять, чем же он собирался эту свою «неоспоримость» подкреплять в данной ситуации, продолжил, вернув взгляд к Натаниэлю. – Как я уже говорил, я не в силах подписать брачный договор в отношении моей дочери без ведома императора. Вообще любой. Конкретно к вам это не имеет никакого отношения, – лицо герцога озарила ехидная насмешка. – Просто, не могу же я выдать свою дочь замуж дважды, – добавил многозначительно.

      Всё, теперь точно моё сердце перестанет биться!

      – Дважды?! – в один голос переспросила и я, и держащий меня за руку.

      В сознании мелькнула мысль о том, что блеф обойдётся отцу очень дорого, как только станет об этом известно, ведь ни о какой свадьбе с кем бы то ни было из императорской семьи на моей памяти и речи не было, но… я ошиблась.

      – Пожалуйста, – снисходительно отозвался старший рода Кортес, подбирая со стола документ, которым был занят при моём появлении.

      Протянул его Натаниэлю. Серафим даже прикасаться не стал. Лишь бросил брезгливый взгляд на бумагу, украшенную императорской гербовой печатью.

      Мгновение и вспышка цвета мертвенного индиго озарила пространство. Ещё одно – брачный договор осыпался пеплом у ног того, кто его держал. Но надо отдать должное выдержке старшего нашего рода. Не шелохнулся даже.

      – Это всё равно ничего не меняет, –