Видок. Неживая легенда. Григорий Шаргородский

до колена, – ответил я и почему-то вспомнил, что у лошадей эту часть ноги, кажется, называют запястьем.

      – Ну, так это может быть Сычок Витьки Куракина. У Буяна белая только бабка…

      – Где можно найти этого Витьку? – прервал я разглагольствования извозчика.

      – А вам-то он зачем? – не к месту решил проявить корпоративную солидарность водитель кобылы.

      Впрочем, для возбуждения чувства гражданского долга ему хватило нахмуренных бровей Евсея.

      – Дык это, может, я и сам чем подмогну?

      – Не сможешь.

      – Ну, так дома он должон быть. По ночам-то не работает, лежень такой. Евойная баба еще нестарая, так куда ж ему от ее теплого бочка бегать? Езжайте за мной, коли нужда есть.

      Не прав извозчик, работает эта сволота по ночам, да только не по профилю.

      Конечно, я не стал делиться с извозчиком своими мыслями, а вот мелькнувшим в воздухе рыбкой серебряным рублем поделился. Это мигом придало прыти его кобыле.

      Ехать нам пришлось на Мойку. Не то чтобы противоположный от Болотного конца райончик, но все равно обратно придется переться почти через весь город. А то, что после Куракина наш путь будет лежать в родной Болотный район, можно не сомневаться.

      Мои опасения полностью подтвердились – судя по пустому двору за невысокими воротами, хозяин дома отсутствовал. Но лично он мне не так уж и нужен.

      – Любезный, позови-ка хозяйку, чтобы не сильно испугалась.

      Извозчик задумался, но все же решил, что так действительно будет правильнее, и спрыгнул с передника пролетки.

      – Фроська! – заорал он, для начала всполошив визгливую собачонку, а затем и саму хозяйку.

      – Яшка, ты, что ли?! – через пару минут послышался сонный голос. – Чего приперся?! Вот скажу мужу, ужо он тебя отмутузит!

      – Гляди, чтобы ты с ним под ручку на каторгу не уплыла, змеюка! Выходи, его благородие говорить с тобой будет.

      Да, похоже, у них тут не все так просто со взаимоотношениями.

      Перепуганная женщина выскочила во двор прямо в ночной рубашке, лишь набросив платок на голову.

      Вышеупомянутый Яшка был прав – дама еще в самом соку.

      Подбежав в калитке, она замерла, не увидев в свете керосиновой лампы на пролетке обещанных полицейских. Я, как обычно, был одет в гражданское, но вид казачьей формы Евсея все же успокоил перепуганную женщину. Разговаривали мы через ворота – так быстрей, да и хозяйке спокойнее.

      – Где муж? – решив не рассусоливать, спросил я.

      – Так нету его. Работает ночным извозом.

      – Вот баба дура! – хохотнул Яков, хлопнув себя ладонями по бедрам. – Видать, за юбками бегает, а ты не знаешь.

      – Врешь ты все, пес брехливый! – взвизгнула женщина.

      – Молчать! – рыкнул Евсей, и оба спорщика тут же притихли.

      К этому времени я успел продумать второй вопрос:

      – У него в товарищах есть кто-то из шатунов?

      Намеки Яшки на каторгу явно подействовали, так что информацией женщина