Рассекая рвением любви чертоги жанра или, космическая роза. Кирилл Геннадиевич Станишевский

искромсать его и мякоти кусок изнежив в рассоле вечности, поджарить на адском костре, сладострастным вином придерживая в раскрепощённом искуплении.

      У прекрасного поместья, но укрытого тенями, цветочник невольной обременённостью в своей одиржимости цветами тяжело вздыхает и с выпускаемым воздухом бормочет в дурмане пытаясь осветить осколками вечности цветы:

      «Они нежились в лучах фотовспышек, грациозно перебирая лепестки и листья, словно осьминоги в морской сыворотке, их красивые тычинки и пестики слогают образ мира обрамляя контуры вершин, невольная сила божественности, преддверие творческих порывов, предвестие восхищения милое, и чтобы то ни было после, возникает желание присвоить прекрасный момент, он уходит порождая одержимость, но удержать некак, взращивая желание сквозь толщи несметные обыденного бремени, это основа эстетики, потребность придерживаться чувства в наиболее устойчивом эффекте, страстная привычка. Любое художество, поэзия, искусство, занимаются исключительно запечатлением, ведь не исключить желание сохранить, украсть, преувеличить самые изящные мелочи, из них состоит великолепие и величие».

      – С чего бы начать диалог, так, чтоб не показаться назойливым?: «Слышна обеспокоинность в словах, тень растворяет форму грациозности цветов, возможно вам известно об украденном Солнце, и ещё вот такой намёк в виде розы, где спрятано слово «след»? Та, что оставила данный свёрток, едва ли избежала злостного покушения и скрыта за завесой тайны тяжелеющей, возможно события имеют связующие звенья.

      – Врядли лунному монстру под силу коснуться светила, не по размеру ему, да и жар неодолимый, эти причины обширней, эти причины доселе незримы, но ему гораздо больше видно с Луны, нужно его заманить и выведать всё, что происходило за рамками сплетен. Роза же королевский цветок, далеко не всем видна роскошная суть его символичности, возможно то было заигрывание или страстный намёк, а может приводящий судьбоносный след к истокам происшествий раскроет пёстрый бутон цветения, где заплетается в узле лепестком за лепестком вся пышность событий. Монстра влекут женщины, собаки и дети, но никто ни разу не предсказал, где и когда он спустится за жертвой, нужна хорошая приманка. Варианты есть?

      Фея уже свойственным ей тоном зарекается: «Пропащим воем хмурой чащи молчаливый трепет звёзд укутан и никак не будет здесь иначе, длится неизбежность предстающая, не найти границ, вариант единый, но несоизмерить, остановки нет, кроме последней конечной,

      Сползает, энтропирует со всплесками и вспышками жизнь, отмечается произвольным сдвигом в сторону пищи, цепной ход реакции химической, дыши, дыши, чаще, обильней, гляди и мысли, всё есть касание частицы частицей, дано когнитивно то осмыслить, увидеть, понять, иначе признаки органические существуют в рамках неорганических подвижек, снуют от наживы к наживе, чему предстоит вымирание, если то не выстроит восхождение повыше, над напыщенностью