Мифы о русской демократии, грязи и «тюрьме народов». Владимир Мединский

со стороны революции», активно поддерживал и Ф. Энгельс. По мнению Энгельса, историческая миссия западных славян – «дело конченное». «Их завоевание совершилось в интересах цивилизации… Разве же это было преступление со стороны немцев и венгров, что они объединили в великой империи эти бессильные, расслабленные мелкие народишки и позволили им участвовать в историческом развитии, которое иначе оставалось бы им чуждым?»[111]. Одно хорошо – сказано коротко и ясно.

      На события в Австрии (Австро-Венгрии), на вооруженную борьбу славян, на сравнение Австрии и Российской империи распространялось обычное отношение европейцев: положительное к европейским империям, резко негативное – к Российской[112].

      Судите сами: польские земли с 1815 и до 1914 года поделены между Австрией, Пруссией и Россией. Восстания против Пруссии практически никогда и не прекращались: прусское правительство методично заселяло польские земли немцами. Против Австрии бунтовали дважды – в 1846 и 1848 годах.

      Против России поляки, правда, тоже восставали, при том что царская политика России в Польше была гораздо либеральнее, чем австрийская и немецкая. Русский и польский языки относятся к одной языковой семье – славянской, что делает поляков и русских намного ближе, чем, например, поляков и немцев.

      В самой Польше поляк мог делать какую угодно карьеру, владея только польским языком. Но если он владел русским, то мог стать крупным чиновником и в Петербурге. Приводить примеры поляков-генералов, генерал-губернаторов, ученых и чиновников можно долго… Прозвучат сотни, тысячи имен, включая Пржевальского, Достоевского, Войцеховского, Чарторыйского, Горбовского, Ягужинского, Семевского, Крафта, Василевского, Коханьского, Потемкина, Дубенского, Тухачевского, Глинку… Нет, всех невозможно перечислить.

      Однако во многих польских книгах по истории, даже в учебниках, восстания антироссийские, антиавстрийские и антинемецкие почему-то объясняются по-разному. Несмотря на то что масштаб событий примерно одинаков – убитых поляков около 10 тысяч в 1830–1831 годах и около 12 тысяч в 1846 году. Но восстание 1830–1831 годов назвали русско-польской войной, в которой бунт «хороших» поляков был подавлен «плохими» русскими. Восстание же поляков против австрийцев в 1846 году – мелкий конфликт между почти родными людьми – европейцами[113]. Ну что-то не до конца поняли и те, и другие. Бывает…

      Ведущий специалист по истории России профессор Лондонской школы экономики Доминик Ливен – один из немногих на Западе, для кого научная истина весит больше, чем пропагандистские клише. Вот его трезвый взгляд. «В то время империи были единственным способом существования великих держав. Представление о том, что, если бы Россия в XIX веке вдруг решила оставить свои балтийские или польские владения, она бы превратилась в прекрасную небольшую демократию, совершенно неверно. Если бы это произошло, то Россией управлял бы кто-нибудь другой – это

111

Там же.

112

На языке современной российской дипломатии это именуется «свойственной Западу политикой двойных стандартов».

113

В одной из кофеен в центре Кракова висит большой портрет австрийского императора Франца-Иосифа: своего рода благодарная память. Но когда я спросил, почему бы рядом не повесить портрет Николая I, это вызвало улыбку. Мои слова были восприняты как шутка (Прим. науч. ред.).